Павел Искра - Тропа тайкера

— Ты чего, охренел, что ли? Чего вспомнил-то?

— Да анекдот новый! Как приедешь — расскажу. По телефону не тот эффект будет. Очень классный анекдот. Альке еще не успел рассказать.

Ну ладно, хоть это вспомнил, Алька значит. Странно только, что забыл. Не такое уж частое имя. Ничего хорошего это не предвещает. Тем более, что и снимал он ее не для себя, а для меня.

И тут я ощутил себя немного сволочью. Раз я об этом думаю, значит уже согласен на такой вариант. Значит Лерка останется одна в этой московской духоте, хотя такие вылазки для нее очень много значат. Хотя она всегда просила брать ее с собой в любом случае и при любых раскладах. Хотя я не раз убеждался в ее надежности и даже незаменимости. Но, с другой стороны, может так и надо? Вот Серый, похоже, никакими похожими мыслями никогда не обременен, а девки на него так и вешаются. Бывало, и по две, и по три одновременно, сам видел. И подолгу уговаривают, чтобы пошел именно с ней. Вот наверное, потому с Леркой и ругается, чтобы разнообразить время от времени свою жизнь, а потом лучше ее все равно никого не находит.

— Ну чего задумался? — Прервал молчание Серый.

— Да Лерку как-то неудобно одну оставить.

— Да что ты, одна она не останется. У нее тоже поклонников хватает. На машинах по ресторанам чуть ли ни каждый день возят.

Насчет ресторанов не знаю, а поклонники вроде и вправду есть. И на машинах возят, опять же видел.

— Значит, не останется? И в рестораны точно возят?

— Еще как!

Собираться особо долго было нечего. Палатка, пенки, спальник и пачка денег. А «Сиеррочка» моя всегда готова, чтобы с ветерком прокатить. Заезжаю на оптовый рынок. Мой любимый крымский портвейн, пиво на утро, минералочка… Свинина для шашлыков, сыр, масло, хлеб, спагетти, всевозможные приправы… Яблоки, бананы, виноград, киви… На все полчаса хватило. И прямиком к Серому. А он уже во дворе меня ждет, а рядом с ним палатка, тент, каны [3] Кан — котелок для приготовления пищи на костре. , и сверху на куче каких-то тряпок два блока «Мальборо» и пачка презервативов.

И вперед на Азовскую улицу. Альку забирать эту. Еду, а самого аж нервная дрожь пробирает, что еще за девка попадется? Не скрою, пока ехали постоянно возникало желание свернуть к ближайшему телефону-автомату и вызвонить Лерке. Но что-то мешало. Это всегда так: стоит проявить слабость в самом начале, потом ей противиться все труднее и труднее.

Подъезжаем к назначенному месту. Серый так и рыскает глазами по сторонам. Но пока никого.

— Ну ты тут пока подожди, а я чего-нибудь попить в дорогу куплю, говорю я. Вышел из машины и направился к ближайшему ларьку. И возникло вдруг страстное желание, чтобы не пришел никто, чтобы хоть раз в жизни вышел Серому облом, чтобы хоть раз обещала бы ему девка, и не пришла бы. Иду, и понимаю, что такого просто теоретически не может быть. И нечего на такое надеяться. И поэтому решил засечь пять минут, после чего просто развернуться и уехать.

Только зря я засек пять минут. Когда уже возвращался к машине с баночками «Колы» в руках, эта красавица уже нарисовалась. Вон стоит с Серым в обнимку. Посмотрел на нее — просто челюсть отвисла. Сначала было подумал, что она страдает слоновой болезнью, да вовремя вспомнил, что такие в мини-юбках не ходят. Да нет, ерунда, просто вены на ногах уж очень вздутые. И вдобавок исколотые. А ей, видно, все по фигу — хоть и заплыла жиром, и рожа опухла, но улыбка до ушей, и полная безмятежность во взгляде. Да еще вдобавок стрижка ежиком, от педикулеза лечилась, видать, бедолага…

А Серому тоже все по фигу, таких оторв у него давно уже не было, для разнообразия вполне сойдет. Да еще по контрасту с Танькой. Неплохо прикололся Серый, ничего не скажешь! И ведь ловко, мерзавец, все рассчитал. Таньке для приличия скажет, что Альку он снял для меня, а у меня на нее не встанет, мои вкусы Серый прекрасно знает — чтобы гибкая была, как тростиночка, и рост маленький, и волосы до самого пояса. А тут все с точностью до наоборот. И будет, конечно, лапшу на уши вешать, что понятия не имел, что мне надо. А в лесу, под шумок, обеих и трахнет, как захочет…

И понял я, что надо сейчас, пока не поздно, подойти к этой телке, и, глядя прямо в глаза, послать на хрен. А затем разложить Серому все по полочкам, что хватит ему дураком прикидываться, а вернее своих друзей за дураков принимать. И все бы он понял, как миленький, а не понял бы — пусть валит вместе с ней, ничего я ему не должен, в конце концов.

Пока шел я к своей машине с этим твердым намерением, они уже на заднем сиденье расселись и заворковали, как голубочки. Сел за руль, обернулся, посмотрел на их счастливые рожи — и ничего сказать так и не смог. И не потому, что жалко их стало. А просто не смог. Это было странно. Это было очень на меня не похоже. Сколько себя помню, я никогда не боялся действовать так, как считал нужным. А сейчас будто ком в горле застрял, и даже слова поперек навязанной воли вымолвить не могу…