Скотт Вестерфельд - Особенная

— Я тебя не о том спрашиваю, как ты меня запеленговал. Как ты сюда добрался так быстро?

— О, это было легко. Как только ты улетела без Шэй, она поняла, что больше нужна Диего, чем тебе. А я там не нужен. — Он кашлянул. — Поэтому я долетел на первом вертолете до пункта встречи с беженцами, а это почти полпути сюда.

Тэлли вздохнула и закрыла глаза.

«Ты рассуждаешь, как чрезвычайница», — сказала ей Шэй.

Тэлли тоже могла пролететь полпути на вертолете. Вот минус драматических уходов: порой в такие моменты выглядишь полной тупицей. Но кое-что из сказанного Дэвидом ее порадовало. Диего не отказался от беженцев. Там их пока принимали.

— И все-таки почему ты полетел сюда?

Дэвид посмотрел на нее и решительно ответил:

— Я здесь, чтобы помочь тебе, Тэлли.

— Послушай, Дэвид, мы с тобой вроде как на одной стороне, но это вовсе не значит, что ты мне нужен. Разве не к лучше тебе было остаться в Диего? Идет война, ты же знаешь.

Дэвид пожал плечами:

— Города я недолюбливаю и о войнах знаю мало.

— Ну, я тоже о войнах знаю не так много, но при этом делаю что могу. — Тэлли, щелкнув пальцами, подозвала свой скайборд, парящий неподалеку. — А если чрезчайники поймают меня в компании с дымником, не так просто будет убедить их в том, что я говорю правду.

— Но… Тэлли, ты себя хорошо чувствуешь?

— Вот уже второй раз я слышу этот идиотский вопрос. Нет, я себя чувствую плохо.

— Да, вопрос действительно идиотский. Но мы волновались за тебя.

— «Мы» — это кто? Ты и Шэй?

— Нет. Мы с мамой.

— С каких это пор Мэдди за меня переживает? — сдавленно рассмеялась Тэлли.

— В последнее время она часто думает о тебе, — сказал Дэвид, поставив нетронутый контейнер на пол. — Ей пришлось изучить операцию, с помощью которой создают чрезвычайников, и потом она научилась, как их исцелять. Она теперь много знает о том, что это такое — быть такой, как ты.

Тэлли вскочила, встала в боевую стойку и одним прыжком преодолела пропасть, отделяющую ее от Дэвида. Приземлившись, она подняла облако пыли. Оскалив зубы, проговорила Дэвиду в лицо:

— Сейчас никто не знает, каково это — быть такой, как я, Дэвид. Клянусь тебе: никто.

Он смотрел на нее, даже не моргнув, но Тэлли учуяла его страх и слабость.

— Прости, — негромко произнес Дэвид. — Я не так хотел сказать. Это не имеет отношения к Зейну.

При упоминании имени Зейна внутри Тэлли словно что-то надломилось, злость угасла. Она села на корточки, тяжело дыша. На миг из-за вспышки гнева что-то тяжелое, как кусок свинца, сдвинулось с места. Впервые с момента смерти Зейна что-то кроме отчаяния прорвалось, к ее сердцу.

Но это чувство владело ею не более нескольких секунд и сразу же сменилось слабостью и изнеможением.

Она опустила голову на ладони и прошептала:

— Все равно.

— Я тебе кое-что принес. Это может тебе понадобиться.

Тэлли подняла голову. В руке Дэвида блеснул инъектор.

Она устало покачала головой:

— Нет, Дэвид, даже не думай. Меня нельзя лечить. Комиссии по чрезвычайным ситуациям мне не поверят, если я буду не такой, как они.

— Я все понимаю, Тэлли. Фаусто объяснил нам, какой у тебя план. — Он накрыл иглу колпачком. — Но инъектор все-таки возьми. Может быть, после того как ты там все расскажешь, тебе все же захочется измениться.

Тэлли нахмурилась:

— Честно говоря, большого смысла думать о том, что будет после того, как я во всем признаюсь, нет, Дэвид. В городе будут мной, мягко говоря, недовольны, так что мои желания вряд ли кто-то учтет.

— Сомневаюсь, Тэлли. Как раз это в тебе — самое удивительное. Что бы с тобой ни творил город, у тебя, похоже, все равно всегда остается выбор.

— Всегда? — презрительно фыркнула Тэлли. — Когда умирал Зейн, у меня никакого выбора не было.

— Верно, не было. — Дэвид покачал головой. — Прости. Я то и дело говорю глупости. Но вспомни: когда ты была красоткой, ты же сама изменилась и вывела «кримов» из города.

— Нас вел Зейн.

— Он принял капсулу. А ты — нет.

— Не напоминай мне об этом! — застонала Тэлли. — Именно из-за этого он оказался в больнице!

— Погоди, погоди. — Дэвид поднял руки вверх. — Я пытаюсь кое-что сказать: ты сама додумалась до того, как избавиться от красотомыслия.

— Да знаю я, знаю. Очень много хорошего это мне принесло. И Зейну тоже.

— На самом деле хорошего получилось гораздо больше, чем ты думаешь, Тэлли. Наблюдая за тобой, моя мама поняла кое-что очень важное насчет того, как обратить последствия операции, как следует лечить от красотомыслия.