Джордж Мартин: Песнь о Лии

- Это игра в одни ворота, - закончил я. Это было утверждение, не вопрос. Я знал.

Она зевнула.

- Он не то чтобы скрывает что-то. Нет. Если я спрошу, он ответит на любой вопрос. Но его ответы ничего не значат. Я спрашиваю его, чего он боится; он отвечает: ничего и заставляет меня поверить. Он очень благоразумный, очень спокойный. Он никогда не сердится, никогда не сердился. Я его спрашивала. Он никогда не испытывал боли, по крайней мере он так говорит. Я имею в виду душевную боль. Но он понимает меня, когда и рассказываю о своей жизни. Однажды он сказал, что самый большой его недостаток - лень. Но я знаю, что он совсем не ленивый. Может, он и вправду само совершенство? Он говорит, что всегда уверен в себе, так как знает, какой он молодец, но при этом улыбается, и я даже не могу обвинить его в самонадеянности. Он говорит, что верит в Бога, но это никак не проявляется. Если завести с ним серьезный разговор, он терпеливо выслушает, или начнет шутить, или переведет разговор на другую тему. Он говорит, что любит меня, но...

Я кивнул. Я знал, что сейчас последует.

Так и было. Она умоляюще посмотрела на меня.

- Вы Одаренной, - сказала она. - Вы ведь читали его чувства, вы знаете. Скажите мне. Пожалуйста, скажите мне.

Я читал ее чувства. Я видел, как ей хочется знать, как она волнуется и боится, как она любит. Я не мог лгать ей. Но было жестоко сказать ей всю правду.

- Я читал его чувства, - проговорил я медленно. Осторожно. Взвешивая слова, как ювелир драгоценные камни. - И ваши, ваши тоже. Я понял, что вы его любите, еще в первый вечер, когда мы вместе обедали.

- А Дино?

Слова застряли у меня в горле.

- Лия однажды сказала, что он странный. Я довольно легко читаю его чувства, лежащие на поверхности. А за этим ничего не видно. Он очень замкнут, отгораживается от всех стеной. Он, как видно, чувствует только то, что позволяет себе чувствовать. Я ощущал его уверенность в себе, его удовольствие. И даже беспокойство, но настоящий страх - никогда. Он очень нежно относится к вам, очень покровительственно. Ему нравится покровительствовать.

- И все? - С надеждой. И болью.

- Боюсь, что все. Он отгородился ото всех, Лори. Он ни в ком не нуждается, ни в ком. Если в нем и есть любовь, она за непреодолимой стеной, он прячет ее. Я не могу ее нащупать. Он много думает о вас, Лори. Но любовь... ну, это другое. Она сильнее и менее рассудительна, и она захлестывает волной. А у Дино не так. По крайней мере насколько я могу судить.

- Он прячется, - сказала Лори. - Он прячется от меня. Я перед ним раскрылась, открыла ему все. А он - нет. Я всегда боялась. Даже когда он был рядом, я временами чувствовала, что он не со мной...

Она вздохнула. Я ощущал ее отчаяние, ее мучительное одиночество. Я не знал, что делать.

- Если вам хочется плакать, плачьте, - по-дурацки сказал я. - Иногда это помогает. Я знаю. В свое время я много плакал.

Она не заплакала. Она посмотрела на меня и тихо засмеялась.

- Нет, - ответила она. - Я не могу. Дино научил меня никогда не плакать. Он говорит, что слезы ничего не решают.

Грустная философия. Возможно, слезы ничего не решают, но они даны человеку природой. Я хотел ей это сказать, но лишь улыбнулся.

Лори улыбнулась в ответ и гордо вскинула голову.

- Вы плачете, - вдруг со странным восторгом сказала она. - Это чудесно. Дино никогда не проявлял ко мне такого участия. Спасибо, Роб. Спасибо.

Лори встала на цыпочки и выжидающе посмотрела на меня. Я знал, чего она ждет. Я обнял ее и поцеловал, а она приникла ко мне всем телом. И все время я думал о Лии, говоря себе, что она не против, что она будет гордиться мной, что она поймет.

Потом я остался в кабинете один и смотрел, как всходит солнце. Я устал, но обрел какое-то умиротворение. Появившийся на горизонте свет разогнал тьму, и внезапно все страхи, такие зловещие в ночи, показались мне глупыми и пустыми. Мы пробьемся друг к другу, Лия и я. Что бы то ни было, мы справимся, а сегодня мы также легко, вместе справимся с Сосуном.

Когда я вернулся в номер, Лии там не было.

- Мы нашли аэромобиль в центре Города шкинов, - говорил Валкаренья. Он был спокоен, деловит и уверен в успехе. Его интонации убеждали меня, что беспокоиться не о чем. - Я отправил людей на поиски. Но Город шкинов велик. Ты догадываешься, куда она могла пойти?

- Нет, - уныло ответил я. - Правда нет.

Может, она пошла искать еще Посвященных? Они как будто заворожили ее. Я не знаю.

- Ладно, у нас здесь хорошая полиция. Уверен, что мы найдем ее. Но на это может потребоваться время. Вы поссорились?