Грэхэм Мастертон - Пария

Там висела большая люстра на двенадцать рожков со множеством хрустальных подвесок и дюжиной позолоченных подставок для свечей. К моему удивлению, люстра качалась из стороны в сторону, а когда треск электричества утих, я услышал звон хрустальных украшений, резкий и немелодичный, будто кто-то пытался их стряхнуть, как яблоки с дерева.

На люстре, растянувшись, что-то лежало. Нет, еще хуже. Кто-то лежал на люстре. Механически я сделал два или три шага вперед и уставился на потолок, совершенно ошеломленный, не веря своим глазам.

Это была миссис Саймонс. Каким-то чудом цепь, на которой висела люстра, пробила ее насквозь, и теперь она лежала лицом вниз на двенадцати разветвляющихся плечах, дергаясь и дрожа, как рыба на сковородке, цепляясь за подсвечники и хрустальные подвески, изворачиваясь в непонятной, невероятной муке.

- Боже, Боже, Боже, - лепетала она. Из ее рта текли струйки крови и слюны. - Боже, освободи меня, Боже, освободи меня, Боже, Боже, Боже, освободи меня.

Я посмотрел расширенными глазами на мигавший призрак, который все еще стоял на другой стороне спальни с поднятыми руками. На лице мужчины не было улыбки или гнева, только какая-то хмурая непонятная сосредоточенность.

- Сними ее! - закричал я ему. - Ради Бога, сними же ее!

Но мигающий призрак игнорировал меня, как будто мои слова совершенно не доходили до него.

Я снова посмотрел на миссис Саймонс, которая всматривалась в меня вытаращенными глазами из-за висящих подвесок. Кровь закапала на ковер, сначала капля за каплей, потом все быстрее, пока не хлынула ручьем. Миссис Саймонс сжала хрусталики, которые лопнули в ее руках. Обломки стекла прошили ее ладони и вышли с обратной стороны.

Я отступил на пару шагов для разбега, подпрыгнул, пытаясь достать до люстры и сорвать ее с потолка. На первый раз мне удалось только схватиться одной рукой. Секунду я висел на люстре, а потом вынужден был ее отпустить. На второй раз захват мне удался лучше. Я медленно раскачивался туда и назад, а надо мной миссис Саймонс содрогалась, истекала кровью и молила Бога о спасении.

Раздался треск, и люстра опустилась на пару дюймов. Потом рухнула на пол с оглушительным звоном, как тысяча разбитых стекол, увлекая с собой миссис Саймонс. Вся спальня была заляпана кровью и осыпана осколками стекла.

Я неловко отскочил, но споткнулся, упал на колени. И немедленно вскочил опять. Призрак на другой стороне спальни побледнел и почти исчез, оставив вместо себя только дрожащий приглушенный блеск. Топча разбитое стекло, я подошел к миссис Саймонс, встал на колени и положил руку ей на лоб. Тело ее было холодным, как у трупа, но глаза все еще были раскрыты, а губы шевелились, что-то вполголоса бормоча.

- Спасите, - простонала миссис Саймонс, но в ее голосе уже не было никакой надежды.

- Миссис Саймонс, - сказал я. - Я позвоню в "скорую помощь".

Она с усилием подняла голову, чтобы посмотреть на меня.

- Слишком поздно, - выдавила она. - Я прошу только... вытяните эту цепь...

- Миссис Саймонс, я же не врач. Я не должен даже...

- Как тут холодно, - прервала она меня. Ее голова снова упала назад, на битое стекло. - О, Боже, мистер Трентон, как тут холодно. Пожалуйста, не уходите.

Я не знал, что я должен делать. С минуту я держал ее за руку, но наверняка она ничего не чувствовала. Я отпустил ее руку.

- Миссис Саймонс, я должен позвонить в "скорую помощь", - настойчиво повторил я. - Где тут телефон? Есть на втором этаже телефон?

- Только не уходите. Прошу вас, побудьте здесь со мной. Он может вернуться.

- Кто может сюда вернуться? Кто здесь был, миссис Саймонс?

- Только не уходите, - прошептала она. Ее веки уже начали дрожать, посылая последние безнадежные сигналы в исчезающий перед ней мир. В темноте я различил белки ее глаз. - Останьтесь. Защитите меня от него.

- Но кто же здесь был, миссис Саймонс? - спросил я ее. - Вы должны мне все сказать. Это важно. Это был Эдгар? Это был ваш муж? Просто кивните, если здесь был ваш муж. Вы можете кивнуть?

Она закрыла глаза. Она дышала медленно и с трудом. Из ее горла вырывался хрип. Я знал, что должен вызвать "скорую помощь", но я также знал, что это не поможет. Было уже чересчур поздно.

Она умерла, не сказав больше ничего. Последнее дыхание вырвалось из ее легких долгим протяжным вздохом. Я с минуту посмотрел на нее, а потом встал. Стекло захрустело под моими ногами.

Собственно, мне вообще не нужно было спрашивать ее, появлялся ли сегодня Эдгар в этой комнате. Я знал, что это был он. Так же, как и призрак, появлявшийся на моих качелях, наверняка был призраком Джейн. Умершие возвращались, чтобы преследовать живых, которые их когда-то любили.