Наталия Мазова - Стихи из моих миров

Так Алаида Ле Грие стала женою Бертрана де Гийяра и, если верить людям, это был счастливый брак. Но мир много потерял от того, ибо, выйдя замуж, никогда больше не писала она прекрасных канцон.

13.06.94,

исправлено 22.12.97

* * *

Meredith

Идемте со мной. Идите за мной, сестренки, и я научу вас всему, что умею сама.

Вы пойдете за мной в залы, где ночью горит свет и звучит гитара, где собирается круг людей, разучившихся быть друзьями. Скользят мимо бархатных кресел изысканные дамы в платьях, расшитых драгоценными камнями, шелестят черные плащи, водопад золота и серебра слепит глаза... Я научу вас не смотреть в глаза этим людям, научу заводить с ними беседу о своем, научу отбирать у каждого лучшее, чем он владеет, потому что вам это нужнее, чем ему. Я научу вас видеть эту толпу так, как вижу ее я, и вы тоже будете отводить глаза от цепкого чужого взгляда, в котором так много презрения и так мало желания понять...

Я научу вас гасить это сияние Словами, мягко вплетать свою нить, серую или зеленую, в это сверкающее великолепие. Я дам вам в руки оружие, о силе которого мало кто ведает здесь, в кругу, где вечно звенят скрещенные клинки самолюбий.

Вы вскинете на плечи свои нехитрые пожитки и полезете за мною на третью полку в грязном вагоне, чтобы, проснувшись на рассвете, увидеть новые, неведомые города, свежие в невинности утра, безмолвием своим зовущие вас отрешиться от боли и неудобств, скинув оковы пыльных квартир, забыть все в трепете первых лучей и встать лицом к лицу с этой безмолвной песней. Вы шагнете за мной в корону зеленых гор, под благоухающий полог леса, вы забудете все, что не важно, и однажды, глядя друг другу в глаза, в венках из лесных цветов, назовете себя своими истинными именами, а прежние бросите, как ненужный хлам.

Вы встанете рядом со мной у ночного костра, и заглянете в звездное небо, и тонкое полотно тумана, пронизанное лунным светом, ляжет плащом на ваши плечи. И звенящая под звездами песня отберет у вас душу, и перекроит ее по своему усмотрению, и вы навсегда станете чужими миру обычному и своими - Миру Света. Вы на земле познаете то, что все религии мира обещают где-то и когда-то, и отныне будете вечно читать не те книги и молиться не тем богам.

Вы ворветесь за мною в пылающие крепости, ощутите рукоять клинка в своей ладони, вы сумеете сами выбрать свою сторону в великой битве, что не прекращается никогда - и склонившись над упавшим другом, захлебнувшись собственной болью, вы навсегда разучитесь предавать. Вы познаете весь калейдоскоп многочисленных Сутей и научитесь листать их, как книгу. И, если достанет вам сил и тепла души, займете в каждой из них подобающее вам место.

Я научу вас искать и находить людей на этих просторах, запоминать строку из песни, оброненное слово, руку, поданную при переходе моста, небрежно повязанную ленту, и складывать эти воспоминания в тайники своего сердца, любуясь ими в одиночку или с друзьями и ничего не прося взамен. Я научу вас благодарить за особый взгляд - особыми словами, медленным кивком головы - за глоток вина и обжигающим чаем в закопченной кружке - за любимую песню, меняться кольцами со случайными людьми и ни о чем не жалеть.

А еще я научу вас слушать, как выбивают монотонный ритм по натянутой палатке падающие капли, и спать на полу в зале ожидания, и месяцами не входить под иную крышу, чем крыша вокзала, и вышивать в поезде, и...

И когда на наш громкий и странный разговор будут оборачиваться случайные люди, вы поймете, что пути назад нет. Идите за мной, и единственная благодарность, которой я попрошу - не прокляните меня в тот миг, когда неизбывная боль перервет ваше дыхание. Ибо и я когда-то заплатила...

7.07.94

Паладину

Не спрашивай, что я делала эти одиннадцать дней. Я плакала, пела, любила, ездила, рассказывала - в общем, я жила. Недаром так потускнело серебряное кольцо на моей руке...

Я могу только гадать, какой ты запомнил меня в последний раз. Под звездным покрывалом - такой ли? Специально для тебя я надела это черное платье и россыпь сверкающих украшений, и ты, замирая, припадал к моим ногам и играл витым браслетом на тонком запястье. Но ведь я никогда не была Леди Ночь, не принадлежала ей - ты понял это уже потом, когда я сидела, купаясь в сером свете, и из всех драгоценностей на мне осталась лишь серебряная цепочка. Я не знала, каким ты видишь мое тело, этот мой облик, но наверное, это было прекрасно - я читала это в твоем взгляде, в твоих чуть дрогнувших губах.