Сергей Михайлов - Стрела архата

-- Прокофьева, -- подсказал Веселовский.

-- Да, Прокофьева, и жену Боброва. Хочу с ними побеседовать. Теперь все.

Как только лейтенант Веселовский покинул кабинет шефа, Щеглов с силой шарахнул кулаком по железному сейфу, стоявшему в углу, тем самым пытаясь сорвать накопившееся в душе раздражение на безответном предмете мебели... Какая неудача! Как все шло хорошо -- и на тебе! Ведь из-под самого носа ушел. Нет, теперь его не поймать, не такой он дурак, чтобы после блестяще проведенной операции вновь оказаться в руках милиции... Но тут одна мысль пришла в голову следователю. Не только в камере хранения или у друзей мог оставить свои вещи Бобров. Был еще один способ, куда более оригинальный и хитрый, спрятать их на некоторое время. Он вполне мог отправить ценности, деньги или что-то еще посылкой по почте. Куда? Да в любое отделение связи страны! Достаточно при отправке написать магическое словосочетание "до востребования", а при получении предъявить документы -- и все будет в полном ажуре... Щеглов взглянул на часы. Без двадцати десять. А почтовые отделения открываются в десять ровно. Значит, еще есть время.

Не теряя ни секунды, он тут же распорядился взять под контроль все отделения связи Москвы и, если возможно, Подмосковья и в случае появления там Боброва немедленно сообщить об этом в уголовный розыск, лично старшему следователю Щеглову.

Около десяти позвонил сотрудник, дежуривший на АТС, и сообщил, что за все время наблюдения за телефоном в квартире Боброва был зарегистрирован всего один звонок. Звонил сам Бобров, вчера, в десять часов вечера, некоему Курганову и обещал завтра, то есть уже сегодня, "забежать буквально на одну минуту".

-- Так что ж вы раньше молчали! -- взорвался Щеглов, поражаясь нерасторопности своих сотрудников, и бросил трубку.

Оперативник, тотчас же выехавший к Курганову, застал хозяина в полнейшем недоумении, причем недоумение это было вызвано не столько появлением милиции, сколько вчерашним звонком "неизвестного типа, который даже не соизволил представиться". Причем на обещание Боброва "забежать" Курганов не успел даже ответить, так как тот сразу же бросил трубку.

-- Ясно, -- проворчал Щеглов, когда получил это известие. -- В кошки-мышки решил поиграть с нами Бобров. На ложный след наводит. Ладно, мы это ему еще припомним. А за квартирой Курганова понаблюдайте -- мало ли что...

Состоявшаяся вскоре после этого беседа сначала с Прокофьевым, соседом Боброва по подъезду, а затем с женой последнего, не принесла никаких видимых результатов. Несколько штрихов к общей картине вчерашнего вечера, правда, добавила гражданка Боброва, но они не меняли существа уже имеющейся в распоряжении следствия информации. По ее словам, муж вчера был раздражителен, мрачен, часто брался за телефон, но тут же бросал его, на вопросы не отвечал, копался в каких-то документах, шарахался от темных окон. Но что больше всего поразило ее, так это его полнейшее безразличие к футбольному матчу "Динамо" (Москва) -- ЦСКА, транслировавшемуся вчера по телевизору; подобного раньше не случалось. Сам страстный болельщик, Щеглов понял, в каком состоянии находился вчера вечером Бобров, и даже где-то в глубине души посочувствовал ему.

В начале двенадцатого появился лейтенант Веселовский и принес известие, окончательно расстроившее следователя Щеглова. Лейтенант тщательно исследовал все возможные связи Боброва, начиная с родственных и кончая служебными, и установил, что сегодня в шесть часов утра Бобров на несколько минут заходил к одному своему приятелю, некоему Бурдюку Остапу Валериановичу, и забрал у него оставленный сутками раньше небольшой чемоданчик. На вопрос, что было в чемоданчике и зачем Бобров его оставлял, Бурдюк пожал плечами и ответил, что не знает и в чужие дела вмешиваться обыкновения не имеет, а если товарищи из милиции столь любопытны, то пусть спросят у самого Боброва, что, зачем и почему. Одним словом, последняя нить, связывавшая следствие с исчезнувшим преступником, оборвалась. Правда, Щеглов сделал отчаянную попытку отыскать такси, которым должен был воспользоваться Бобров ночью, чтобы добраться до Бурдюка, но эта попытка не принесла успеха. Бобров вполне мог воспользоваться услугами частника, что он наверняка и сделал, и тогда любые попытки становились совершенно бессмысленными.

Щеглов был реалистом, и как реалист отлично понимал, что Бобров для него потерян, и потерян безвозвратно. Только неосторожный шаг мог случайно обнаружить его, но такой серьезный противник, как Бобров, наверняка не совершит ошибки и не выдаст себя, раз ему уже однажды посчастливилось уйти от возмездия. Но наблюдения с дома Боброва Щеглов решил пока не снимать.