Владимир Михайлов - Дальней дороги

- И все же, ты мог бы мне помочь.

- Как? - Волгин поднял голову.

- Ты дал мне новую надежду... и я не хочу расставаться с нею так скоро. Вообще не хочу расставаться. Я согласна с Маркусом, что так, как хотел ты, нельзя; но, может быть, можно как-то по-другому? Чтобы не нарушать ничего, не уничтожать ничего, и все-таки сделать по-своему. Можно?

- Не знаю; не представляю себе.

- Но ты подумай об этом! Может быть, не обязательно проникать в мозг твоей электронной иглой... Может быть, что-то совсем другое нужно человеку, чтобы он мог найти самого себя, а найдя - никогда уже не выпустить из рук. Сумей это, Волгин. Ты же сможешь, если только захочешь. Вас много, целый институт таких умных ребят... Спроси их; до сих пор ты ведь не очень-то их спрашивал. Кто-нибудь подскажет... Ну хотя бы для меня.

Волгин очень серьезно взглянул на нее.

- Я все сделаю для тебя. При одном условии: чтобы ты была поблизости. Чтобы я не забывал, для кого делаю... - Он помолчал, глядя в небо, потом покосился на Елену. - Иди ко мне лаборанткой. Вместо Витьки. Хочешь?

- Это тебе поможет?

- Да.

- Я подумаю, - нерешительно сказала она. - Подумаю.

Волгин грустно усмехнулся и стал насвистывать какую-то протяжную мелодию.

- Ты грустишь?

- Есть основание: я, кажется, всерьез остался один. Даже Витька ушел; а тот, кого родишь ты, кто мог бы возглавить следующее поколение, поколение новых людей, - он пойдет, как видно, другой дорогой.

- Пусть, Волгин, пусть идет какой захочет, - лишь бы она была дальней.

- Может быть, ты и права. Но мне от этого не становится легче, потому что в одиночестве, кажется, я не смогу сделать больше ничего. Пойдем, видишь - из шахты поднимают новый корабль. Начнется посадка, провожающие будут плакать, и как бы я не последовал их примеру.

- Ты говоришь об одиночестве. А друзья? Пусть далеко, но они все же есть.

- Друзья... Они добры, но иногда кажется, что они топчут тебя ногами и жгут на костре.

- Нет, - сказала Елена. - Это они месят твою глину и обжигают ее, чтобы ты стал твердым, и звенел бы чисто, и не раскисал в непогоду. Позови их - и они придут.

- Вот я зову тебя, - проворчал Волгин. - Что толку?

- Пошли, - сказала Елена. - Нам пора.