Уолтер Миллер - Дартселлер

Он примерно знал, куда попала пуля, но было трудно определить, где она вышла. Сильной боли не было; внутри он все еще ничего не чувствовал, как под местной анестезией. Он попытался сосредоточиться на финальной сцене, забыть про свою агонию.

Раздалась музыка. Статисты столпились на сцене, с ликованием размахивая красным флагом. Где-то за кулисами раздался тихий вскрик. Мела! Что бы ей не подождать хотя бы с полминуты? Наверное, она увидела кровь. Но музыка заглушила ее крик.

Петр, сияющий юный герой революции, уселся за огромный письменный стол и победно улыбнулся.

- Теперь все это принадлежит нам, - сказал он. - Народу.

Торнье услышал грохот зрительских оваций; одновременно занавес пошел вниз.

Вокруг него слышались шаги. Он несколько раз прохрипел: "Помогите", но никто не остановился. Это куклы направлялись к своим ящикам.

Собрав все силы, он встал на нога. У него потемнело в глазах, но вскоре он снова смог видеть. Шатаясь, он пошел со сцены. Навстречу ему уже бежали Мела, Рик и несколько рабочих сцены. Они хотели его поддержать, но он уклонился от их рук.

- Я могу идти сам, - пробормотал он.

Но ему не позволили. Он заметил бледное, как мел, лицо Жадэ и мускулистого мужчину с бычьей шеей и, нетвердо ступая, двинулся к ним. Он хотел им все объяснить. Жадэ побледнела еще сильнее и отпрянула от него.

- Я хотел увернуться, - хрипло выдавил он. - Я не хотел...

- Не говори ничего, - прервал его Рик. - Я все видел.

Они положили его на ящик и он услышал, как кто-то позвал врача. Затем он ощутил, что на нем расстегивают одежду и ощупывают бок.

- Мела...

- Я здесь, Торни.

И потом она тоже была рядом, но в окно светило солнце и пахло больницей. Несколько секунд он просто смотрел - на нее, пока не почувствовал, что может говорить.

- Пьеса? - прошептал он.

- Ей здорово досталось, - тихо ответила она. Он закрыл глаза и застонал.

- Но это принесет деньги. Он моргнул.

- Рекламный эффект просто колоссальный. Прочитать тебе отзывы?

Он слабо кивнул и она развернула перед собой газету. После того, как она прочитала половину первой статьи, он движением руки показал, что достаточно. Публика где-то в конце последней сцены заподозрила неладное и это подтвердилось, когда сразу после спектакля позвали врача.

- За сценой был какой-то бедлам, - сказала она. - Жаль, что ты ничего не видел.

- А пьесу не снимут?

- Теперь это просто невозможно: все газеты подхватили сенсацию, и билеты распроданы на неделю вперед.

- А Жадэ?

- Бесится. Злая как собака. Ты ее осуждаешь?

- Нет, - пробормотал он. - Мне её жаль. Я никому не хотел причинять вреда.

Она с сочувствием посмотрела на него.

- Если рубишь лес, Торни, даже бутафорский, то все равно щепки летят. И это не всем нравится. Иначе просто не бывает.

Она была права. Если изо всех сил цепляешься за прошлое, то причиняешь боль только себе. Но чтобы пробить дорогу прошлому в настоящее надо растолкать окружающих.

- Твой театр умер, Торни. Сейчас ты это понял?

Он подумал об этом и устало покачал головой. Театр не умер. Изменилась только форма, да и то, пожалуй, временно.

Театр, актер - понятия такие же древние, как сама человеческая цивилизация. Они пережили все формы, приемы и технологии. И они переживут сегодняшний модный культ машины... Эти мысли поправили настроение и теперь его поступок представал в героическом свете. Подавленное состояние прошло.

Рик, навестивший его в тот же день, почувствовал это первым.

Увидев его на пороге палаты, Торнье широко улыбнулся.

- О, Ричард! Проходи... - Его прервал приступ кашля. - Садись сюда. Ты поможешь мне подыскать новую работу?

Он махнул газетным листом с объявлениями о найме и усмехнулся.

- Ну, как твои маленькие черные ящики, старик? Он умолк. Лицо Рика оставалось холодным, и он остался стоять. Помолчав, он сказал:

- Я всегда думал, что в любое время найдется простак, который захочет повторить подобное соревнование.

- Соревнование? - не понял Торнье.

- Да. В прошлом веке состязались китайский математический гений и компьютер

Ай-Би-Эм. Вот это было зрелище, скажу я тебе.

- Но послушай...

- А за сто лет до этого было соревнование между секретарем с пером и чернилами и пишущей машинкой.

- Если ты пришел, чтобы....

- А перед этим были ткачи против ткацких станков.

- Спасибо, что навестил, Ричард. Когда пойдешь, скажи, пожалуйста, медсестре...

- Положим, ты ломаешь станки, объявляешь бойкот пишущим машинкам, разрушаешь их. Ну, а дальше что? Ты хочешь быть лучшим инструментом, чем любой другой?