Журнал «Если» - «Если», 2012 № 05

Впрочем, неистовые фэны писателя, конечно же, проглотят этот текст, что называется, даже не разжевывая. Однако более привередливый Постоянный Читатель, к которому любит обращаться Стивен Кинг в предисловиях или послесловиях, испытает, скорее, разочарование.

Нет, фирменного мастерства выдающийся американский писатель не утратил. Все линии в сюжете увязаны, присутствует напряженная интрига. И все же не отпускает ощущение, что то же самое можно было бы сделать… гм-м… гораздо компактнее.

Кинг признается, что задумал роман еще в 1976 году, но «отполз с зажатым между ногами хвостом через две недели после начала работы, написав порядка семидесяти пяти страниц». В 2007 году он взялся за сюжет заново и на этот раз довел дело до финала.

При этом исходная посылка сюжета явно позаимствована у Клиффорда Саймака. Повествование начинается с того, что городок Честерс-Милл накрыла невидимая стена, которая прошла точно по административной границе города. Физическое взаимодействие с внешним миром отсутствует, даже воздух едва проходит сквозь прозрачную мембрану, накрывшую город. Однако связь с остальной территорией США не потеряна, жители Честерс-Милла еще надеются на спасение. Но по мере того как рушатся очередные попытки выручить угодивших в ловушку, положение в городке становится все хуже. Социальные связи распадаются, люди стремительно дичают.

На таком материале мог бы получиться отличный социально-фантастический роман о постепенной деградации замкнутого мини-социума. К сожалению, все события в весьма объемной книге длятся всего лишь неделю. Поэтому и социальной фантастикой тут даже не пахнет. За слишком короткий промежуток времени невозможно развернуть масштабный социальный эксперимент, показать, как изменилась бы изолированная община городка Честерс-Милл, вынужденная выживать в столь странных условиях.

Тривиальность и ограниченность исходной сюжетной посылки затруднила создание сколько-нибудь значительного произведения в заранее очерченных сюжетных рамках. Материала для развития полновесного, романного повествования тут просто не хватает. В лучшем случае — на большой рассказ или небольшую повесть. Даже сам Кинг нередко называл это «синдромом литературной слоновости», сам себя за это не единожды критиковал — и тем не менее вновь «наступил на те же грабли».

В новом романе писатель эксплуатирует типичную для американской литературы ситуацию: как под влиянием экстремальных обстоятельств внешне благополучная и пристойная маленькая община демонстрирует свою истинную неприглядную сущность. Одним из первых подобную схему разработал еще М.Твен в повести «Человек, который совратил Гедлиберг». Сам же Кинг считает: в жизни все происходит по-иному, и подобные истории, по сути, клевета на маленькие городки. Однако это не помешало ему последовать сложившейся литературной традиции. Так он поступал в «Необходимых вещах» и «Буре столетия». Та же схема реализована и в романе «Под Куполом».

Герои книги также вполне традиционны для Кинга: случайный странник, вопреки собственным намерениям становящийся героем и спасителем; аморальный и циничный политик; некомпетентный коп; безумец, которого неконтролируемая психическая болезнь заставляет совершать преступления; священник, потерявший веру… Типичный набор «ролевых моделей». Хорошо еще, что среди них отсутствует обычный для книг автора образ «писателя, переживающего творческий кризис», иначе роман окончательно превратился бы в полупародийный компендиум штампов «от Стивена Кинга».

Эх, напрасно автор не решился реализовать этот сюжет в том далеком 1976 году. Наверняка мы получили бы не нынешнего тысячестраничного монстра, а более компактную и динамичную книгу объема «Кэрри», «Мертвой зоны» или «Воспламеняющей взглядом», столь же стремительно развивающуюся и не оставляющую читателю шанса заснуть, пока не перевернута последняя страница.

Глеб ЕЛИСЕЕВ

СПб.: Азбука, 2012. - 608 с.

Пер. с англ.

(Серия «Лучшее»).

3000 экз.

Созданные воображением молодой жены поэта Перси Шелли — Мэри Виктор Франкенштейн и его монстр прочно утвердились в пантеоне массовой культуры. Впрочем, своей популярностью Франкенштейн обязан все же не столько роману, сколько многочисленным экранизациям. Черно-белый кинематограф не породил монстра, но сформировал его облик, одновременно пугающий и вдохновляющий. И писатели не перестают черпать вдохновение в этой старой-старой истории.