— Я — сущность. Я не ярлык! — крикнул мальчик.
— Да, да, конечно. Ну, а теперь, Роби, подожди меня минуточку здесь, вот здесь… Я сейчас, я сейчас, я сейчас созвонюсь с психоклиникой.
Через несколько минут целый отряд санитаров бежал по саду.
— Будьте вы все прокляты! — вскричал мальчик, сопротивляясь. — Убирайтесь к дьяволу!
— Тише! — спокойно возразил Грилл, помогая остальным запихнуть ребенка в цилиндр подземки. — Сейчас ты употребил ярлык, который не имеет под собой никакой сущности!
Цилиндр умчал их в туннель.
Серебристая звезда еще мерцала в летнем небе, но вскоре исчезла.
Перевод Д. Лившиц
Рэй Бредбери
Золотой змей, серебряный ветер
— В виде свиньи!? — воскликнул мандарин.
— В виде свиньи, — подтвердил гонец и ушел.
— О, какой несчастливый день, да еще в таком несчастливом году! — горестно произнес мандарин. — Во времена моего детства город Кванг-Си, что за горой, был очень мал. Но теперь он так разросся, что жители стали строить стену.
— Но почему какая-то стена в двух лигах от нас могла так опечалить моего доброго отца? — тихо спросила дочь.
— Они строят свою стену в виде свиньи, — сказал мандарин. — Понятно тебе? Наша собственная городекая стена построена в виде апельсина. Эта жадная свинья сожрет нас!
— А-а!
Отец и дочь погрузились в раздумье. Жизнь была полна символов и знамений. Повсюду таились демоны, слеза в глазу могла нести смерть, поворот крыла чайки означал дождь, веер, если его держали так, а не этак, предрекал падение крыши, и даже… да, даже городская стена приобретала роковое значение. Путешественники и торговцы, вожаки караванов, музыканты, живописцы, приближаясь к этим двум городам и непредвзято оценивая признаки, обоих, говорили: «Город в виде апельсина? Нет! Я войду в город, имеющий вид свиньи, и мне там будет хорошо. Там можно сытно есть, нагуливать жир, меня будут сопровождать удача и благосостояние!».
Мандарин заплакал.
— Все пропало! Эти символы и знаки ужасны. Наш город ждут тяжкие испытания.
— Тогда созови своих каменщиков и зодчих, — сказала дочь. — Я буду стоять за шелковой завесой и нашептывать тебе нужные слова.
Старик не надеялся на лучшее, но все же захлопал в ладоши.
— Эй, каменщики! Эй, строители храмов и городов!
Люди, сведущие в мраморе и граните, в ониксе и кварце, быстро пришли. Мандарин с тревогой глядел на них и ждал шепота из-за шелковой завесы позади трона. Наконец дождался.
— Я призвал вас сюда… — зашептал голос.
— Я призвал вас сюда… — повторил мандарин вслух, — потому что наш город имеет очертание апельсина, а гнусные жители Кванг-Си ныне придали своему — форму прожорливой свиньи…
Тут каменщики застонали и заплакали. Смерть застучала ручкой косы по плитам двора. Нищета кашлянула в тени зала.
— А потому, — продолжал голос, а за ним и мандарин, — вам, строителям стен, надлежит взять лопаты и камни и изменить очертание нашего города!
Зодчие и каменщики ахнули. Сам мандарин ахнул, услышав свои слова. А шепот продолжался, и мандарин снова заговорил:
— И вы переделаете нашу стену в дубину, чтобы мы могли побить свинью и прогнать ее!
Каменщики поднялись и заговорили все разом. Даже мандарин, в восторге от своих слов, захлопал в ладоши и сошел с трона.
— Живо! — крикнул он. — За дело!
Когда люди ушли, смеясь и толкаясь, мандарин, исполненный благодарности, обратился к девушке за шелковой завесой.
— Дочь, — прошептал он, — дай я тебя обниму.
Ответа не было. Мандарин обошел завесу, но девушка ушла.
«Какая скромность! — подумал он. — Ускользнула и оставила меня наедине с моим торжеством, будто это и вправду мое торжество!»
Новость распространилась по городу. Мандарина восхваляли. Все таскали камни к стене. Жгли фейерверки. Демонам смерти и нищеты приходилось туго, ибо все трудились. К концу месяца стена была перестроена. Теперь она имела вид здоровенной дубины, ею можно было отгонять свиней, кабанов и даже львов. Мандарин каждую ночь спал без просыпу.
— Хотел бы я видеть мандарина Кванг-Си, когда он узнает о наших делах. Какой поднимется переполох, какое неистовство! Он захочет броситься со скалы!.. Налей мне еще немного этого вина, о дочь, мыслящая, как сын.
Но радость была подобна зимнему цветку, В тот же день на дворцовый двор прискакал гонец.
— О мандарин! Недуг, горе, лавины, налет саранчи и отравление колодцев!
Мандарин задрожал.
— Город Кванг-Си, — прохрипел гонец, — город, построенный в виде свиньи, каковую мы отогнали, превратив стену в здоровенную дубину, теперь развеял пеплом наше торжество. Жители перестроили стену своего города в виде великого костра, который сожжет нашу дубину!
Читать дальше