Алекс Мистер: Человек с автоматом

Между тем , из задней двери БМП уже поспешно , но слаженно и дружно один за другим выпрыгивали на дорогу разгоряченный десантники в бронежилетах и защитных "шлемах". Один из них - широкоплечий верзила с сержантскими "лычками" на погонах заспешил в направлении Генки и капитана, встревоженно вглядываясь в оцепеневшую "зеленку" и старательно пригибаясь к земле. Оказавшись прямо перед капитаном, он начал о чем-то быстро и взволнованно ему докладывать, время от времени отчаянно жестикулируя и недвусмысленно указывая рукой в сторону клубившегося над одним из придорожных холмов густого черного дыма. Капитан слушал его молча, не перебивая. Лишь изредка он начинал недовольно морщиться и покусывать побелевшие от нервного напряжения губы. Все его внимание было сосредоточено на грязно-коричневых острогах скал, из которых поднимался дым и тянуло гарью. С каждой секундой его лицо приобретало все более мрачное и беспокойное выражение. Тем временем, ввереные ему десантники , в считанные минуты покинув БМП, уже успели организованно рассыпаться в боевую цепочку и занять оборону у самой кромки притихшей "зеленки". Они лежали в ожидании приказа своего командира, жадно прильнув всем телом к земле и выставив в сторону скал вороненые стволы своих автоматов. -Первое отделение, к бою! -наконец громко и уверенно скомандовал им капитан и нетерпеливо подтолкнул в плечо сержанта в направлении его солдат. Десантники поспешно повскакивали со своих мест и , не дожидаясь сержанта, дружно двинулись короткими перебежками в глубь затаившейся "зеленки". Капитан проводил их удовлетворенным взглядом и , резко обернувшись в сторону высунувшего голову из люка БМП наводчика-оператора, приглушенно скомандовал в его адрес: - Ходжаев, мать твою...,быстро свяжись с "Десяткой"! Пусть остаются на месте и прикрывают нас с тыла! В случае чего - пусть действуют по обстоятельствам! Мансуров остается за старшего! Приказ понял? -Так точно, товарищ капитан, -на одном дыхании выпалил Ходжаев и не медля ни секунды скрылся в чреве БМП. -Все-о-о, по-ошли! -не оборачиваясь, распорядился капитан уже в адрес Генки и прапорщика. -От меня ни на шаг. При первом же выстреле падать на землю и дергаться без особого на то приказа! Капитан вскинул вверх правую руку с зажатым в ней "Макаровым" , резко перехватил ее запястье левой ладонью и , не обращая внимания на пыхтевших ему в затылок Генку и прапорщика , быстрыми перебежками бросился вслед за успевшими продвинуться далеко вперед по "зеленке" десантниками.

Чем ближе десантники подбирались к источнику дыма , тем осторожнее и взвешеннее становилось каждое их движение и более внимательны взгляды в сторону скал и хрустящего под ногами песка. Каждый из них ,за исключением , разве что, Генки прекрасно знал и осознавал, чем был чреват один неосторожный безрассудный шаг по этой проклятой богом и людьми восточной земле. Смерть могла караулить их повсюду, как в виде затаившегося среди мрачных скал "душманского" снайпера с американской винтовкой, так и в виде нашпигованной взрывчаткой и смертоносным свинцом мины - ловушки, заботливо присыпанной песочком и в нетерпении ждавшей своего часа. Генка строго следовал за своим командиром след в след, отчаянно кусая губы в кровь от напряжения и до хруста в суставах сжимая в ладонях свой липкий от пота "Калашников". Раскаленный воздух сильно затруднял дыхание. Обильный соленый пот жадно струился по его лицу и едкой туманной пеленой застилал глаза. Но Генка, кажется, этого не замечал. Все его мысли были сосредоточены совсем на другом. Ему было невыносимо стыдно и горько признаться прежде всего самому себе в том ,что он беззастенчиво трусит. Страх вперемешку с диким животным ужасом дамокловым мечом довлели над всеми его мыслями и чувствами .Эти банальные , но между тем безграничные чувства ,заложенные в него Его высочеством Природой, грубо и бесцеремонно выворачивали наизнанку его душу и кровожадно теребили самые сокровенные уголки его сознания. Внешне он, конечно, не показывал виду ,отчаянно хорохорился и даже пытался чудовищным напряжением воли сохранить на своих губах циничную и равнодушную улыбку. Но все это было только лишь внешне. Всемогущий и непокорный инстинкт самосохранения с каждым мгновением набирал в душе Генки свою сил и мощь. И от этого было никуда не уйти и не спрятаться.

Погруженный в свои тяжелые мысли и раздумья ,Генка чуть было не врезался лбом в спину неожиданно застывшего на месте капитана. Они стояли на самом краю небольшого оврага и капитан что-то пристально разглядывал на самом его дне. Генка неуверенным жестом смахнул со своих бровей капельки пота и поспешил заглянуть через плечо капитана в овраг, из которого изредка продолжали подниматься жалкие ошметки черного дыма. То ,что открылось его взору, окончательно повергло его в ужас и смятение. Холодный пот заструился у него по спине и плотно сжатые зубы сами собой выдали замысловатую "дробь". Не вызывало сомнений ,что столпившиеся у самой кромки оврага десантники испытывали те же чувства ,что и Генка. По крайней мере, они даже не пытались скрывать своего смятения, угрюмо молчали и растерянно переглядывались друг с другом, не в силах произнести ни слова.