Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 1

Что-то странное чувствуется в его последней фразе.

— …Харуаки?

— …Ну и? Как я могу тебе помочь?

Помочь? О чем это он?

Харуаки, вновь серьезный, продолжает.

— Ну, раз мои воспоминания в следующем мире все равно сгорят, похоже, сделать я могу немногое.

Аа, вот оно что…

Харуаки верит в «Комнату отмены».

Он верит в мою историю, о которой кто угодно думал бы лишь как о выдумке.

— …Харуаки.

— Что такое, Хосии?

— Эээ… вообще-то это фантастический сценарий, который я придумал, ты в курсе?

Харуаки смеется, затем невозмутимо заявляет:

— Это же вранье, верно?

— Чего…

Мне даже не идут в голову слова, чтобы спросить, как он догадался.

В смысле, я сам бы ни за что не поверил в такую бессмыслицу, даже если бы кто-то меня умолял.

— Уа-ха-ха! Ты впечатлен моей столь глубокой дружбой к тебе, что я даже такую историю проглатываю без раздумий?

— Угу.

Я кивнул; Харуаки это, похоже, застало врасплох почему-то.

— Н-нет… не надо отвечать так прямо! А то я покраснею.

Он застенчиво почесал нос.

— Кстати, Дайя тоже считает, что это не выдумка, а реально с тобой происходит, ты в курсе?

— Э? …Да нет, вряд ли. В смысле, мы ведь говорим о Дайе, он у нас реалист, не забыл?

Однако если подумать — он и правда вел себя немного необычно. Например, он специально поменял место, где мы беседовали, и пожертвовал переменой. Если бы он реально думал, что это всего лишь роман, он бы отмахнулся от меня, сказав что-нибудь типа: «Тоска зеленая. Не пиши про это».

— Ну ладно, может, он и не поверил в твою историю полностью. Но он четко верит, что ты сейчас именно в такой ситуации. Я это почуял!

Если подумать, совет Дайи был немного неоптимален, если учесть, что речь шла о романе. Он явно подбирал ответы, которые бы меня устраивали.

— У тебя противоречие изначально, Хосии. Ая-тян, прототип «Новенькой», пришла только сегодня, знаешь ли. Ты позвал Дайю сразу после первого урока. Когда бы ты успел все это придумать?

— А…

Это уж точно.

— Думаю, ты говоришь правду, не пытаешься нас обмануть.

— …Почему?

— Это немного чересчур хорошо построено, чтобы быть твоей обманкой, согласись? Тебе в жизни на такое воображения бы не хватило, Хосии.

— Грубый ты…

— Воот, но даже если б ты был малость поизобретательнее и мог все это напридумывать за такой короткий срок, я бы все равно тебе поверил.

— …Почему?

— Потому что мы друзья, разве непонятно?

Уаа, что несет этот тип.

В смысле, как же мне теперь… не покраснеть и как вообще с ним общаться, когда он говорит такие вещи?

Харуаки, нахмурив брови, отправляет в рот кусок картошки фри.

— Понятно. Стало быть, Ая-тян… нет, Ая Отонаси, возможно, меня убила…

По предложению Харуаки мы отправились в Макдональдс. Два школьника в форме, которые сбежали пораньше, симулировав плохое самочувствие. В Макдональдсе. Средь бела дня. Я всей шкурой ощущаю на себе взгляды окружающих, и мне хочется удрать.

— Вот интересно, Отонаси-сан волновалась бы, сидя в Маке в это время дня и в школьной форме.

— Ну, думаю, в случае Аи Отонаси — нет.

Узнав, что Отонаси-сан, в которую он влюбился с первого взгляда, возможно, убила его, он выплевывает ее имя с враждебностью в голосе.

— Иными словами, за эти две тысячи циклов с гаком она ко всему приспособилась.

Отонаси-сан привыкла уже ко всему, что здесь подвергается «отмене». Уж конечно, теперь ее ничто не может расстроить в этой «Комнате отмены».

Отонаси-сан приспособилась к аномальной ситуации. Можно ли думать, что она сама осталась нормальной?

Эта Отонаси-сан, которая пытается меня убить?

— Что, сбежать хотел?

Мое сердце остановилось.

Этот внезапно раздавшийся голос, принадлежащий человеку, о котором я как раз сейчас и думаю. Я не могу развернуться на этот голос, доносящийся у меня из-за спины. Я просто не в силах двинуться с места, словно меня зацементировали.

Как она нас нашла? Я даже Дайе не сказал.

Отонаси-сан обходит вокруг меня и останавливается прямо передо мной. Я по-прежнему не в силах поднять головы.

— Я должна сказать тебе кое-что хорошее, Хосино, — с ухмылкой заявляет она. — Для меня это уже 2602-е второе марта. Все это время я провела вместе с одноклассниками, которые ни на грамм не изменились, потому что они ничего не помнят и не знают об этих повторах.

Она тихо кладет руку на стол. Этого достаточно, чтобы все во мне напряглось.

— Люди меняются. Их ценности тоже меняются. Поэтому предсказать их поступки совсем непросто. Однако ваши действия предсказать совсем легко, потому что вы, братцы, заперты в тупике и не меняетесь. Тем более, раз это одно и то же второе марта. Я даже в курсе, о чем примерно вы говорите. Хосино, я могу с легкостью предсказать все, что может предпринять такой ленивый школьник, как ты.