Александр Морозов - Нестандартный Егорыч

- Проходя мимо вашего крайнего дома, - говорила Лена (и была при этом совершенно права, так как дом, где обитал Егорыч, действительно стоял уже совершенно на отшибе), - я увидела, что вы не спите, и... с вами сидел еще второй мужчина, эффектный такой, с сединой... Он ученый, да?

Словом, она решила попроситься на ночлег. Мысленно чертыхаясь, что заметили опять-таки Егорыча, а не меня, я вкратце, кивая на Лену, изложил ее историю Егорычу. Егорыч с учтивостью заметил, что, не считая мансарды на втором этаже, в доме как раз три комнаты, и любая из них вполне сносно оборудована, если и не для жилья, то уж для ночлега. Вопрос, таким образом, был решен. Егорыч тут же увел Лену в дом, с тем чтобы она что-нибудь перекусила на сон грядущий.

Я остался на террасе и некоторое время не уходил в дом с тайной надеждой, что Леночка не сразу пойдет спать, а выйдет перед этим ко мне. Вдыхать теплое, сонное дуновение, долетающее с моря, слушать темную южную ночь, темнота которой вовсе не реагировала на острые уколы энергичных звезд, и шепотом, чтобы не услышал Егорыч, беседовать с Леночкой - согласитесь, программа у меня была что надо.

Но, как известно, осуществление даже самых лучших программ часто зависит вовсе не от тех, кто их разработал. Безуспешно прождав полчаса, я не выдержал и толкнулся в дом.

Хотя в моем времяпрепровождении не хватало всего лишь одного компонента, Леночки, я понял, что без этого одного компонента все остальные рассыпаются на части, а отнюдь не образуют системы. Итак, я вошел в дом, но, увы, в прихожей, которая в этом доме была и чем-то вроде кухни, увидел одного Егорыча, который, подвязав передник, спокойно полоскал чашки под рукомойником. Я говорю "увы", потому что мне сразу стало ясно, что Леночка не посчитала беседу со мной слишком уж неотразимым впечатлением и в настоящее время, без сомнения, покоится в объятиях Морфея.

Егорыч взглянул на меня сосредоточенным взглядом человека, делающего простую работу, и без дальних слов отворил одну из боковых дверей и повернул выключатель (над ней).

Я вошел в комнату, закрыл за собой дверь и сел на кровать, убранную простым одеялом. У противоположной стены стояла брезентовая раскладушка, но совершенно пустая, без спальных принадлежностей. Оставалось спать. "Ну что ж, тоже неплохо", - вспомнил я реплику из скабрезного анекдота и принялся расшнуровывать ботинки.

Когда я проснулся, то прежде всего увидел Егорыча, стоящего посередине комнаты, между моей кроватью и раскладушкой. Раскладушка отнюдь не была свободна от постельных принадлежностей, как вчера вечером, когда я в первый раз вошел в эту комнату. Более того, на этих принадлежностях, а точнее говоря, на подушке без наволочки и незастланном матраце спал не раздевшись некий юный субъект. На этого-то субъекта Егорыч и взирал с известной долей недоумения. Впрочем, весьма легкого недоумения. Егорыч все-таки человек спокойный. Разумеется, я все сразу же вспомнил, а вспомнив, рассказал Егорычу. Рассказ мой был еще короче, чем вчерашнее повествование Лены, и заключался в следующем: проснувшись ночью, я встал и вышел из дому. Вышел я отчасти просто так, просвежиться, отчасти же не оставляя невероятную мысль, что и Лена почувствует наконец всю невозможность сна в духоте комнаты. Перед домом действительно прогуливался человек, но это была не Лена, а совсем наоборот. То есть это был юный субъект, судя по рюкзаку, - из племени туристов, с усталым, но довольно бодрым лицом.

Я подошел к нему и узнал, что они с товарищем разделились и пошли разными путями к станице Краснопесчаной, на спор, кто быстрее. Он рассчитывал добраться до станицы гдето к вечеру, однако ночь застала его еще в пути, а теперь он с недоумением увидел, что вышел к морю, тогда как около Краснопесчаной никакого моря быть не должно было. Я, хоть и не знал местности, вспомнил, что станицу Краснопесчаную я проезжал поездом, и сообразил, что находится она километрах в двухстах от места, где мы стояли. Я поспешил обрадовать азартного ходока этим сообщением и поинтересовался, как это его занесло настолько в сторону.

- Дубина Рахматулов, - прошептал с яростью заблудший.

Оказалось, что в какой-то придорожной чайной он разговорился с шофером Рахматуловым и тот сказал ему, что как раз едет до "Красных песков", как он выразился. Предвкушая победу в состязании с другом, злополучный путешественник четыре часа мотался в кузове ободранной рахматуловской полуторки. Когда приехали на место, Рахматулов махнул рукой вдоль по шоссе и сказал, что надо идти прямо, а сам газанул и скрылся в воротах какого-то склада, к которому они подъехали. Финиширующий турист бросился в указанном направлении, шел час, шел два, шел до вечера и ночью вышел вот в этом месте к морю. Все было ясно, за исключением одного пункта: то ли недалеко от городка действительно находились какие-то "Красные пески", то ли шофер Рахматулов обладал повышенным чувством юмора. Но затруднение это было не из принципиальных, я вспомнил про свободную раскладушку, стоящую в моей комнате, и предложил бесприютному путнику переночевать у нас.