Майкл Муркок - Амулет безумного бога

- Эй, монахи! Пусть кто-нибудь из вас обвенчает меня с этой красоткой!

Прежде чем Хокмун и его товарищи успели вмешаться, он подошел, схватил за плечо сидевшую с краю Иссольду и заставил ее подняться. Обвенчай нас, монах, не то... Да какой же ты монах, клянусь Рунным Посохом?!

С головы Иссольды упал капюшон. Прекрасные волосы рассыпались по плечам.

Хокмун поднялся со скамьи. Положение было безвыходным, оставалось только драться. Рядом встали Оладан и д'Аверк.

Они одновременно выхватили спрятанные под плащами мечи. И одновременно бросились на воинов, крича женщинам: "Бегите!"

Пьяные солдаты на ожидали нападения, и это было единственным преимуществом лжемонахов. Скользнув между нагрудником и латным воротником, меч Хокмуна убил предводителя Вепрей прежде, чем тот успел схватиться за оружие. Другому воину Оладан рассек коленные сухожилия, рубанув по незащищенным ногам. Третьему д'Аверк отрубил руку, не защищенную латной рукавицей.

Нижний зал превратился в поле боя. Постояльцы разбежались - кто выскочил в дверь, кто поднялся по лестнице на галерею и оттуда следил за схваткой.

Оладан, не любивший фехтовать в тесном помещении, подобрался к здоровяку-Вепрю сзади и запрыгнул ему на спину. Солдат вертелся, безуспешно пытаясь сбросить маленького горца, а тот норовил воткнуть кинжал в глазное отверстие маски.

Д'Аверку пришлось сражаться с достаточно искусным фехтовальщиком, загнавшим француза на лестницу. На Хокмуна наседал верзила с топором, а герцогу никак не удавалось избавиться от плаща, сковывавшего движения. Хокмун едва успевал уворачиваться от тяжелого лезвия, крушившего перила лестницы и столы.

Пытаясь отскочить, он наступил на полу плаща и упал. Воин зарычал и замахнулся для последнего удара,

Хокмун едва успел откатиться, и лезвие топора разрубило край плаща и застряло в полу. Пока Вепрь выдергивал топор, герцог Кельнский вскочил на ноги и что было сил ударил солдата по затылку. Оглушенный, тот упал на колени. Пинком откинув маску с красного, искаженного бешенством лица, Хокмун всадил меч в разинутый рот; хлынула струя крови. Герцог выдернул меч, и маска с лязгом опустилась.

Он оглянулся. Рядом боролся со своим противником Оладан. Схватив горца за руку, воин почти стащил его с себя.

Сжимая обеими руками рукоять меча, Хокмун подскочил к Вепрю и ударил его в живот. Клинок пронзил доспехи, кожаный колет и плоть. Истошно завопив, воин упал на пол.

Затем Хокмун и Оладан напали сзади на противника д'Аверка и рубили Вепря, пока тот на растянулся на полу.

После этого им осталось прикончить однорукого, который лежал, привалясь спиной к скамье, и с плачем приставлял к культе отрубленную кисть.

Тяжело дыша, Хокмун обвел таверну взглядом.

- Неплохо поработали, святые отцы, - заметил он.

- А не сменить ли нам наше обличье на более полезное? - задумчиво произнес д'Аверк.

Хокмун обернулся к нему.

- О чем это вы?

- Здесь достаточно доспехов на четверых, тем более, что у меня есть свои. Кроме того, я знаю тайный язык Ордена Вепря. Мы можем путешествовать под видом своих заклятых врагов - воинов Темной Империи. Помните, мы искали способ пробраться через враждебные земли? Вот он, этот способ.

Поразмыслив, Хокмун вынужден был признать, что предложение д'Аверка дельное.

- Ладно, - согласился он. - Пожалуй, вы правы. Если мы сможем ехать, не опасаясь гранбретанцев, то доберемся до Камарга довольно скоро.

- Можно не опасаться, что хозяин таверны или кто-нибудь из посетителей проболтается о драке. Гранбретанцы их не пощадят, если узнают, что горожане не помешали нам убить шестерых солдат.

Потирая ушибленную руку, Оладан смотрел, как его товарищи снимают с трупов доспехи.

- А жаль, - заключил он. - Такому подвигу не грех войти в историю.

8. ЛАГЕРЬ ГРАНБРЕТАНЦЕВ

- Клянусь выводком горных великанов, я задохнусь в этой кастрюле, не проехав и мили, - раздался приглушенный уродливым шлемом голос Оладана. Зверочеловек пытался стащить его с головы. Он и его друзья примеряли трофейные доспехи в комнате над таверной.

Хокмун тоже был не в восторге от обновы. Мало того, что доспехи оказались велики, - вдобавок он еще испытывал в них клаустрофобию. Ему случалось надевать доспехи Волка из стаи барона Мелиадуса, но броня Вепрей оказалась куда тяжелее и неудобнее. Можно было только пожалеть бедняжку Иссольду. Один лишь д'Аверк охотно облачился в привычный наряд и теперь не без удовольствия разглядывал своих товарищей.