Майкл Муркок - Пёс войны и боль мира

- Попробуй пистолет, Седенко,-проговорил я.

Выстрел не заставил себя ждать. Пуля пролетела над моей головой, но обогнула Клостерхайма. Я услышал ее стук о черный нагрудный панцирь, а потом она упала к ногам нашего врага.

- Ариох!

Снова молния, отчего гигантский кусок скалы над нашими головами содрогнулся, и часть ее свалилась с высоты сотни футов на землю.

- Вы могущественный маг, Клостерхайм,-сказал я,- и можно только удивляться, каким образом вы столько времени пробыли в святых монахах.

- Я свят,-процедил Клостерхайм сквозь зубы,-мое дело-главнейшее, все должны ему подчиниться. Я заключил с Люцифером союз во имя того, чтобы уничтожить Бога. Я уже терроризировал мир именем господа, как только мог. Нет больше в мире дел, которые были бы более важны, чем дела Люцифера, и теперь он хочет, чтобы все подчинялось силам зла. Он настолько же хороший повелитель для меня, как и для тебя, фон Бек. И я хорошо послужу ему!

- Но теперь вы не служите ему!

- Ну и что? У него нет тех, кто стал бы служить этому имени. Что будет с ним, если Бог его возвысит?

- Неужели в Аду восстание?-спросил я пораженно.

- Можно сказать и так. Во всяком случае позиции Люцифера покачнулись. Ваш хозяин, фон Бек, теперь слабее, чем сам блаженный Иисус Христос, при встрече с первым человеком! А слабость меня никогда не привлекала. Ариох!

Еще один раскат грома. Черный шлем с горящими глазницами посмотрел в сторону, где мы скрывались, будто в знак благодарности. Кусочки камня осыпали меня и Седенко сверху донизу.

- Скачи быстро, Седенко,-проговорил я.-Прочь отсюда! Это наша личная схватка!

Седенко мялся. Я прогонял его:

- Скачи же!

Внезапно на меня посыпался снег, смешанный с осколками скалы, и я уже было подумал, что погребен.

- Теперь ты один, фон Бек,-сказал Клостерхайм с облегчением.- Я тебя свяжу и буду долго, член за членом, резать тебя. Но я постараюсь как можно дольше не лишать тебя жизни и не отдавать твою душу нашему повелителю.

- Вам что, нравится, что он вами повелевает?-обратился я к солдатам священника.-Он предаст вас, ведь он-Иоганес Клостерхайм! Вы не должны ему подчиняться!

- Зачем же тогда генерал Ариох передал мне двадцать своих рыцарей?-криво ухмыльнувшись, сказал Клостерхайм.- В Аду гражданская война, капитан фон Бек. И вы будете принимать участие в этой войне, а не я.

И он снова прокричал имя своего командира. И снова грянул гром и ударила молния. Я решил не дожидаться, что за этим последует, оседлал своего коня и поскакал вслед за Седенко по тропинке, на которую падали обломки скал. Я вспомнил об одном месте в одной из волшебных книг и на полном скаку нашарил эту книгу в седельной сумке. За поворотом, когда тропинка выровнялась, я смог увидеть, что предгорья находятся не дальше, чем в получасе езды. Но там, внизу, уже стоял Клостерхайм и его адские всадники.

Я оглянулся назад.

Всадники в своих поблескивающих доспехах перебирались на таких же черных рысаках через завал обломков скалы. И я заметил, что мой конь становится слабее и рано или поздно упадет, опрокинув меня на землю. Я повернул животное обратно и заставил его идти коротким шагом. Конь тяжело дышал. Коленями я ощутил удары его сердца. Достав волшебную книгу, я сорвал застежки зубами и принялся искать нужную мне главу. Скоро я нашел то, что искал: на странице было написано: "Слова власти против слуг герцога Ариоха".

Неужели Люцифер предвидел предательство своего сподвижника? Слова, которые я прочел, не значили для меня ничего, но я все равно остановил коня, чтобы прочесть их, зная, что у меня нет никакого другого оружия против этих всадников.

- Регойм, Фарах, Ниадаг!-крикнул я так громко, как только мог.

Всадники замедлили движение, и только крики и понукания Клостерхайма заставили их снова двигаться.

- Регойм. Фарах. Ниадаг! Гушнийт. Марадай. Караг!

Всадники застыли на месте. Клостерхайм возвратился к ним галопом. Он с ненавистью посмотрел на меня, сжимая клинок в руке. В это время я засунул обратно в седельную сумку волшебную книгу и, обнажив свой меч, успел отразить нанесенный им сильнейший удар, заставивший онеметь мою руку.

Я уклонялся, разворачивался и пытался отражать удары Клостерхайма, которыми тот снова и снова осыпал меня! Он казался неутомимым.

Клостерхайм рычал и скалил зубы. Его смертельная ненависть, казалась, сама по себе была способна поразить меня. Он бил снова и снова. Я отражал удары. Позади я слышал топот копыт-на помощь ко мне спешил Седенко. Раздался пистолетный выстрел, лошадь Клостерхайма заржала и повалилась на землю. Медленно начали двигаться вперед всадники Клостерхайма. Сам он с мечом в руке все еще ожесточенно боролся. Время от времени он посылал в мой адрес страшные проклятия.