Тимоти Зан - Сделка кобры

Все это Джин заметила боковым зрением. Ее внимание было сосредоточено на конце коридора, где стояли двое мужчин в униформе.

На плече каждого из них поблескивал серебристый моджо.

На мгновение Джин заколебалась. Но отступать было поздно. Стража уже заметила её. Если Джин нырнет обратно в свою комнату, она, скорее всего, вызовет подозрения. Так, а что в другом конце? Бросив украдкой взгляд через плечо, Джин заметила в другом конце коридора ещё пару стражников. Стиснув зубы, она повернулась и зашагала дальше по коридору, стараясь ничем не выдать своего волнения.

Стражники следили за её приближением, и один из них, когда до Джин оставалась пара шагов, отошел от стены.

– Приветствую тебя, Жасмин Алвентин, – произнес он, касаясь кончиками пальцев лба, – мы в твоем распоряжении. Куда ты направляешься в столь поздний час?

– Я проснулась с полчаса назад, – ответила ему Джин, – и с тех пор никак не могу уснуть. Вот я и решила, что мне не повредит небольшая прогулка.

Даже если стражник и усомнился в правдоподобности её слов, то все равно не подал виду.

– В доме уже почти вес отошли ко сну, – произнес он и, окинув взглядом коридор, сделал рукой несколько быстрых знаков.

Заметив, что коридор изгибается под углом, очевидно, следуя периметру внутреннего двора, виденного ею сегодня из окна, Джин заглянула в тот конец. Там тоже виднелась парочка стражников, один из которых сигналил кому-то еще, скрытому от Джин за углом. На плечах у них тоже восседали моджо.

– Я сейчас выясню, может ли кто-нибудь из семьи Сэммон принять тебя, – пояснил стражник.

– Право, в этом нет никакой необходимости, – запротестовала Джин.

Но увы, было уже поздно. Стражник в другом конце коридора успел жестом дать ответ.

– Свет горит лишь в личном кабинете Крупна Сэммона, – объяснил Джин её собеседник. – Вон тот стражник проводит тебя к нему.

– Право, в этом нет необходимости, – запротестовала Джин, и биение сердца, казалось, отзывалось в её ушах. Если это тот самый Круин Сэммон, которого ей уже описали как патриарха этого семейства…

– Я не хочу доставлять ненужного беспокойства.

– Круин Сэммон пожелал бы узнать, что вы соскучились, – негромко, но твердо напомнил ей стражник, и Джин поняла, что ей лучше не вступать в пререкания. Стражник наверняка имеет насчет неё четкие указания. Вздумай она пойти на попятную, как тотчас привлечет к себе повышенное внимание.

– Благодарю вас, – произнесла Джин еле слышно. Она заставила себя расправить плечи и зашагала по длинному коридору навстречу поджидающим её стражникам.

Круин Сэммон откинулся на подушки, и на лице его читалось раздражение вперемешку с задумчивостью.

– И как далеко ты проехал?

– До самой Шаги, а затем повернул к Табрису, – ответил отцу Дауло. – И мы ровным счетом ничего не нашли – ни погибших, ни машин, ни отметин, где она могла бы протаранить себе дорогу через чащу.

Круин со вздохом кивнул.

– Итак. Твои выводы? Дауло на мгновение задумался.

– Незнакомка лжет, – неохотно произнес он. – Сочинила историю с несчастным случаем, возможно, даже нарочно позволила себя искусать для того, чтобы проникнуть к нам в дом.

– У меня нет оснований вступать с тобой в спор, – согласился Круин, – однако не кажется ли тебе, что усилия не стоят результата? Ведь существует немало куда более простых способов добиться той же цели.

Дауло поджал губы. Это и есть тот самый узел, который упорно не желал развязываться, как он ни бился.

– Я знаю, отец. Но кто может поручиться, что это не происки наших врагов? Может, они того и хотят, чтобы мы зря тратили драгоценное время, пытаясь раскусить эту незнакомку, а они тем временем тихой сапой делают свое черное дело?

– Верно. Я так понимаю, что ты не стал бы советовать мне посылать сообщение в Азрас с просьбой к мэру Каппарису, чтобы тот навел справки в Солласе?

– Нет, поскольку и без того ясно, что она – подсадная утка. Вряд ли мы тем самым добьемся существенных результатов. Мы всего лишь получим подтверждение, что весь её рассказ – откровенная ложь, а она тем временем предупредит своих сообщников, что мы её заподозрили.

– Ты прав, – на мгновение Круин умолк, а затем, тяжело вздохнув, кивнул. – Я ощущаю, как годы тяжким бременем давят мне на плечи, мой сын. В былые дни я был бы только рад брошенному мне вызову. А сейчас я вижу перед собой грозящую нам всем опасность, которую принесла с собой эта женщина.