Николай Нагорнов - Вечная Любовь

Люди ничего не везут с собой. В этом нет смысла. Там, вдали, там, впереди, все начнется сначала. И все будет иначе.

Одинокий орел с далеких гор медленно летит над поездами: там, вдали, там, впереди, начал всплывать со дна Тихого океана новый материк для новых людей".

Должно прийти что-то новое. Но откуда оно придет? Когда? Как?

И что делать? "Ждать того, кто не придет"?

В принципе, все просто: любить человека, каким бы он ни был. Уметь отделить самого человека от его разрушающих программ. И простить. И в этом все: уметь отделить...

Что-то это спиртное не берет... А над головой то же небо, а вокруг тот же парк, бывшее заброшенное кладбище... Встретить бы сейчас тебя, Вероника, чтобы попрощаться с тобой навсегда...

И как бы это могло начаться? Наверное, во сне.

Может быть, так...

Глава 18

Мир остановившихся мгновений

Что такое сны? Я не знаю этого. А знаешь ли ты? И что это было - для нас с тобой? - наша тайная встреча во сне?

Вначале я не узнавал тебя. Ты была похожа на себя и не похожа.

Но ты в этом сне знала, кто я, ты пришла что-то открыть мне, чему-то научить - и научиться, - и подарить мне себя, и подарить мне - и себе - тайную радость, которой нет названия.

Это был наш Старый Город, твой и мой, вечный и любимый. Ты открывала мне его заново, словно учила меня тайнам времени и вечности в тени старых тополей - это был день, но он длился во сне среди ночи.

И ты вела меня по таинственным безлюдным улицам Старого Города весь день всю ночь, и мы медленно проходили сквозь залы собраний, где важные люди решали, что есть истина, и ты говорила мне без слов, только сердцем, только взглядом:

"Посмотри на них, ведь ты когда-то так хотел стать одним из них - столько лет, столько зим, - а теперь?"

И я понимал, что тебе, просто женщине, только женщине, открыто нечто, неведомое этим ученым мужам, собравшимся в нашем городе из разных стран и городов. И мы смотрели на столы с разложенными книгами, и ты снова спрашивала взглядом: "А что тебе в этом?", и я не знал ответа. А просто обнимал тебя на виду у всех серьезных ученых мужей, и все вокруг нас плыло как в тумане, и вся их жизнь, что мнилась раньше столь глубокой, вдруг становилась детскою игрой, когда я погружался в твой взгляд.

И плыл весь мир в глазах твоих, в глазах твоих.

И мы снова шли по Старому Городу. И ты снова вела меня древними улицами, неизвестными никому, кроме тебя. Они появлялись как будто для нас. И ты говорила без слов: " Об этом никто не должен знать...Лишь мы с тобой и мы с тобой..."

И вечный летний закат, не знающий конца, висел над Городом, нашим Городом, и мы шли с тобой, и куда - не знали сами, и видя все вокруг, и не видя ничего вокруг...

Странная женщина...Вечная женщина... Сколько же лет тебе? Семнадцать? Тридцать? Сорок? Ты так знакома мне и вдруг - столь незнакома... Ты была такою близкой, потом такой далекой, но сейчас вдруг, в этом дне, в этом сне, снова стала близкой и понятной, таинственная и непонятная, откуда ты?

А какой сегодня день? Какая сегодня ночь? И как это называлось многие века?

"Нечаянная Радость"... Ты знаешь это?

"Знаю", - снова отвечала ты без слов. - "Потому я и пришла к тебе в этом дне, в этом сне. Я пришла к тебе, чтобы подарить тебе себя. Но об этом никто не должен знать... не должен знать..."

Вечный летний закат, не знающий конца, висел над Городом. Вpемя не двигалось.

И мы снова шли с тобой по твоим тайным улицам. Нашим улицам.

Женщина, приходящая во сне...

Сколько это длилось? Кто сейчас скажет? Кто сейчас вспомнит?

Мы вошли в этот маленький старый дом под тополем. "Он только для нас, лишь для нас, но никто не должен знать об этом, ты понимаешь?" - снова сказала ты взглядом.

"Понимаю".

День открытых дверей в забытом доме...

"Я всего лишь женщина, лишь женщина, а ты считал меня так долго какою-то другой, совсем другой... Вот смотри, у меня расстегнулся браслет... но ты никому ведь не скажешь об этом, правда?"

"Да, конечно".

"Застегни мне, но только никому не говори, правда?"

"Да, конечно".

"Вот видишь, какая я... А ты привык смотреть на эти афиши, где мое имя то русским, то латинским... Фотомодель... Но разве я в этом? Нет, только с тобой я такая, как есть, вот и все. И не называй меня так, как привык. Я для тебя просто Верочка. Понимаешь? Просто Верочка. Но об этом никто не должен знать..."

"В синие дожди, в синие ветра ты меня с собой позови"...

И почему-то вздрогнуло сердце от этих старых слов нашей с тобою песни, когда-то самой любимой...

"Что теперь? Ты мне обещала улететь со мной в столицу, помнишь? В аэропорт?"