Василий Звягинцев - Билет на ладью Харона

…Великий князь выслушал рапорт Чекменева о славном рейде, в очередной раз подтвердившем, что Гвардии доступно все, и впал в глубокое раздумье.

Успех налицо, и успех небывалый. Еще точнее – немыслимый. Победа – очевидна. Еще не начавшаяся война с Каверзневым выиграна. Причем бескровно.

Олег Константинович более всего на свете боялся, что в борьбе за власть прольется кровь русских людей. И не только русских, естественно, но все же и петроградские, и московские войска, тем более – их командный состав состоял по преимуществу из русских или считавших себя таковыми.

Теперь же можно обойтись вообще без вооруженных столкновений….

Достаточно только конфиденциально намекнуть премьеру о новом раскладе. Он человек умный, поймет все, и правильно. Желая жить и оставаться в когорте избранных, согласится на приемлемые для всех условия.

Но вот как теперь жить вообще? С этим знанием?

К Патриарху, что ли, поехать? Посоветоваться, обсудить, может быть, покаяться?

А в чем?

Вот Игорь сказал, что капитан второго ранга Кедров, исполнив свой долг безупречно, вдруг решил уйти в монастырь!

А казался сильным человеком. Уже был заготовлен приказ о его производстве в следующий чин. Теперь что? Игуменом станет? Или схиму примет?

– Ваше Императорское Высочество, – осмелился прервать великокняжеские мысли Чекменев, – как распорядитесь? Надо ведь за Тархановым и Ляховым с их людьми помощь посылать. Маштаков утверждает, что с самолета дальней радиолокационной разведки какие-то сигналы перехватил. Без гарантии, что там именно наши парни, но других излучений, исходящих от живых людей, в мертвом мире якобы просто не может быть…

– Ах да! Конечно, конечно. Посылайте немедленно. Два транспортных «Святогора» с вертолетами на борту и не меньше роты десанта.

– Если позволите, Ваше Высочество, я бы хотел сам возглавить. Обязан просто, – произнес Чекменев чуть дрогнувшим голосом.

Князь внимательно посмотрел на помощника и друга.

Игорь нужен ему здесь и сейчас. Как никогда нужен.

Но ведь и отказать тоже невозможно.

Честь, долг и все такое…

– Не возражаю. Только ты уж… того. Постарайся вернуться. Обязательно. Иначе буду вынужден наказать. Невзирая на прошлые заслуги…

Тем более получается, что и в загробном мире тебя теперь достать будет можно.

Пятигорск, Ставрополь

1976, 2003

См.: Звягинцев В. «Дырка для ордена».

Умному достаточно (лат.).

Питер – местное просторечное название Пятигорска.

Погоняло – воровская кличка.

Милосердие (лат.) – название кинжала, которым добивали поверженных рыцарей.

Сандхерст – высшее военное училище в Англии, где традиционно обучались представители элиты аборигенов британских колоний.

Игра слов. Преферанс – одновременно преимущество (фр.) и редкая комбинация в одноименной игре, когда получивший ее игрок практически «раздевает» партнеров. Аналог флеш-рояля в покере.

Наперсник – задушевный друг сановника или правителя, доверенное лицо (неск. устар.).

Пашалык – провинция, управляемая пашой (тур.).

«Большой стандарт» – стрелковое упражнение – по 20 выстрелов из винтовки из положений лежа, с колена, стоя.

См.: Звягинцев В. «Дырка для ордена».

Тонняга – гвардеец, законодатель мод и стиля поведения в своем кругу. Кстати, именно упомянутым графом была возрождена манера являться на балы непременно в лаковых сапогах с серебряными шпорами (гвард. жаргон).

Фермент, разлагающий алкоголь в организме.

Последний довод королей (лат.). Принято было данную сентенцию помещать на пушках.

Готовность к бою (лат.).

После того как, на основании опыта (лат.).

Чесуча – ткань из грубого шелка полотняного переплетения, желтовато-песочного цвета.

Делатель истины (лат. + англ.).

Зихергейстдинст – служба безопасности Израиля (идиш).

Пирушка, сопровождавшаяся музыкой и утонченными беседами (др.-греч.).

Традиционное обозначение роста лошадей, «десятивершковый» – десять вершков (44 см) сверх двух аршин (142 см) в холке, т.е. 186 сантиметров. Очень крупный конь.