Борис Штерн - Стражи последнего неба

Хаим присмотрелся, перевернул несколько пергаментных страниц:

— Это заклинания, призванные «леашбиа» — связать ангелов клятвой.

— Они нам понадобятся?

— Судя по твоим рассказам, нет. Хотя кто знает… Я думаю, мы разберемся без рава Амнуэля.

— Ему наверняка не понравилось бы то, что мы делаем, — догадался я.

— Именно, Яков, именно.

Мы простились с Хаимом до вечера, и я возвратился домой. Там меня ждал карабинер из нашего участка (признаться, я посмотрел на него с недоумением, как на существо из другого мира).

— Синьор начальник участка спрашивает, когда вы выйдете на работу.

— А что, случилось что-нибудь серьезное? — поинтересовался я.

— Вообще-то да. Джулиано Скорцезе… Вы знаете этого хулигана?

Я кивнул.

— …опять избил свою жену. Третий раз за этот год. Синьор начальник хочет, чтобы вы оформили это дело и передали его в суд.

— Пару дней это подождет?

— Скорцезе заперт в участке, но его жена уже просит, чтобы хулигана выпустили.

Карабинер явно наслаждался новым английским словом «хулиган», весьма подходящим нашим итальянским скандалистам.

— И ничего более серьезного?

Посланец моего шефа пожал плечами:

— Разве что крупная кража — в одном дворе сняли все белье. Но синьор начальник считает это дело почти безнадежным, им я занялся сам.

М-да, после того, как меня перевели с повышением в этот участок, я завяз в нем, как в болоте. Крупных дел, а значит, и карьеры, здесь не предвиделось. Все одно и то же — темпераментные итальянцы бьют своих жен (те тоже не остаются в долгу), воруют белье с веревок…

Совсем другое дело — изловить ангела за крылышки. Если до этого он не изловит меня.

— Мне осталась пара дней, чтобы закончить крупное дело. А Джулиано пускай посидит немного, ему это пойдет на пользу. Все равно потом придется его выпустить, не полиции же кормить его семью, когда этого балбеса упекут за решетку.

— Тоже верно.

Карабинер ушел, а я остался один. До вечера пытался разобрать «Ворота святости» и «Главы залов», которые оставил мне Хаим. Занятие оказалось настолько увлекательным, что даже заглушило беспокоившее меня чувство голода.

Кстати, Хаим Виталь в «Воротах святости» вовсе не настаивает на посте. Запомним…

Хаим пришел под вечер, как всегда — с кучей книг.

— Ты уже молился минху? [33] Минха — дневная молитва.

— Нет еще.

— Помолись. А потом вместе прочтем маарив [34] Маарив — вечерняя молитва. и приступим, с Божьей помощью.

Так мы и сделали. Потом я «взял» печати — запомнил их — и начал свой очередной спуск в Меркаву.

…А вот и первый зал. Ну, здесь я уже свой человек, хотя и не сказал бы, что ангел Тотросиай принял меня, как родного.

Я предъявил печати, и меня довольно быстро переправили в Зал Силы небес — в ад.

Мороз легонько пробирал по коже, но тем не менее предъявление печатей прошло успешно. Ангел взял меня за руку, и мы полетели. Мне очень хотелось спросить, знает ли он того, кто может путешествовать между залами. Однако место не слишком располагало к разговорам, и, кроме того, меня мучила мысль, что ангел в любой момент может отпустить мою руку, и я загремлю прямиком в ад.

Но где-то далеко-далеко наверху показалась сияющая точка, которая стремительно превращалась в ворота, откуда изливались потоки света.

Ангел выпустил мою руку, а я по инерции продолжал полет и на полной скорости влетел прямиком в свет.

«В Зале Сияния, на третьем небе, должен находиться рай», — вспомнилось мне.

И он был на своем месте. Ничего более прекрасного я в своей жизни не видел и даже не мог себе представить.

В центре рая находилось огромное дерево, крона которого терялась в невероятной высоте. От дерева текли четыре реки, однако в реках была не вода, а что-то иное (только потом я сообразил, что это было фруктовое масло). Воздух был напоен дивными ароматами. Пахло корицей, кардамоном и еще какими-то пряностями.

По всей территории зала росли прекрасные деревья, в тени которых прогуливались праведники. Некоторые из них собирались в группы, обсуждая, видимо, важные вопросы.

«Значит, это и есть Метивта шель Мала — высшая академия!» — подумал я.

От созерцания рая меня отвлекло появление ангелов. Они появились скорее, чем мне бы этого хотелось.

— Печати! — потребовал от меня Завдиэль, главный из местных стражей.

— А остаться здесь нельзя? — пошутил я.

— Нет! — суровый страж явно не понимал шуток. — Печати!

Я предъявил его печать направо, а очередную печать Князя Божественного Лика — налево (здесь он носил имя Маргоиэля), и мы полетели.