Давид Пекарский - Десятая планета (сборник)

– Да, эта еда делает чудеса. Мне кажется, я помолодел лет на двадцать. Такой прилив энергии. Малдер, а ты пользовался когда-нибудь виагрой? – спросил Кленов.

– Нет, мне пока не надо. Нина и так не знает, где от меня прятаться по вечерам, – ответил Леонид Степанович.

– О-го-го, да ты мачо! Кто бы мог подумать? Но какой подъем! Интересно, какие у них анарийки? – продолжал Кленов.

– Кленов, успокойтесь. Нам, может быть, осталось жить два дня, а вы всё об этом, – произнесла Наташа.

– Два дня, говоришь? А ты и раньше была милашкой, а сейчас, покушав этой чудесной пищи, ты просто красавица. Малдер, посмотри, она как богиня. Если нам и суждено прожить несколько дней, то давайте проведем их в любви. Наташа, я тебя люблю, выходи за меня замуж. А завтра выйдешь за Потапского, послезавтра – за Малдера, а потом – снова за меня.

Наташа опешила. Она прижалась к стене, поправила свою юбку и застегнула ворот своей блузки, чтобы как можно больше обнаженных участков тела скрыть от мужских взглядов.

– Кленов, вы съехали с катушек! – сказала она.

– Нет, это реальное предложение, и не тебе, а моим партнерам. Наш мачо Малдер наверняка согласен, да и Потапский не откажется от такого заманчивого предложения.

– Какие-то шутки у вас дурацкие, – настороженно произнес Потапский.

– Но я не шучу! – твердо сказал Кленов.

– Что? Потапский, он сошел с ума, – произнесла Наташа.

– А что здесь еще делать? Ходить и восхищаться твоим куриным женским умом? Ведь основные свои научные знания все дамы черпают из сериалов. К сожалению, здесь нет телевизоров, и подпитать свои истощенные мозги тебе нечем, – с издевкой произнес олигарх.

– Конечно, у мужчин очень много преимуществ перед женщинами, особенно в туалете, оборудованном писсуарами, – произнесла Наташа.

– Скажи еще слово «писсуар». Оно меня так заводит. Малдер, иди держи ее. Я буду первым, – медленно произнес Кленов.

– Слышишь, ты, многоженец, умерь пыл! – резко произнесла единственная среди землян женщина.

– Многоженец – это когда у мужчины одновременно несколько жен! А у меня ты будешь одна, хотя и не первая, зато, возможно, последняя.

– Значит, ты не многоженец, а многоборец. Я не буду в числе твоих жен – преодолеваемых препятствий – никогда, даже под страхом смерти, потому что я люблю другого! – громко произнесла Наташа.

– Ты любишь? А кому ты недавно кричала пакости? Разве женщины знают, что такое любовь? Ответь мне, что такое любовь! – заорал Кленов. Чувствовалось, что это была для него больная тема.

– Любовь – это искусство мириться с недостатками предмета обожания, – тихо сказала Наташа.

– Ничего себе недостаток. Так подставить нас! Потапский, не хочешь жениться – иди погуляй. Малдер, вперед! – кричал Кленов.

– Я не позволю к ней никому даже прикоснуться. Это жена моего друга, – тихо растягивая слова, произнес Потапский.

Он подошел к Наташе и закрыл ее плечом от напирающего Кленова.

– Итак, перед нами предстал друг. А не ты ли давеча кричал на своего закадычного друга «мямля, тряпка» и еще что-то? Ничего себе тряпка! Уделал головореза из космоса и разозлил другую цивилизацию. Он практически уготовил нам пожизненную ссылку в неизвестность. Остаток жизни мы можем провести, как подопытные кролики, вдали от родных, близких, вдали от привычного для нас мира, вдали от удовольствий земной жизни. Хотя не всех! Наташа, не ломайся. Я буду очень нежен, – на повышенных тонах продолжал свою речь Кленов.

– Кленов, выбрось это из головы. На маньяка-насильника ты не похож, – успокаивал его Потапский.

Вдруг Кленов замолчал. Он закрыл глаза и так простоял минуту. Все с тревогой смотрели на него.

– Ладно. Наташа, прими этот наезд как комплимент. Просто мне тошно, – сказал Кленов и «сдулся». Он отошел в сторону, сел на пол и закрыл лицо руками.

– Ничего себе комплимент. Вы думайте, что говорите, – примирительно сказала Наташа, теребя ворот своей блузки.

Артур занял место в коуне во втором ряду. Это был точно такой же летательный аппарат, как и тот, в котором Монул на Земле перевозил золото, поэтому Березе не нужно было осматриваться и долго изучать обстановку. Он придвинулся к правому подлокотнику широкого кресла и приготовился к полету.

– Можешь сесть на место командира, потому что, кроме тебя, никто не полетит, – сказал через переговорное устройство Фратон.

– Вы думаете, что я справлюсь с управлением сам? – спросил Артур.