Ричард Морган - Видоизмененный углерод

Я встал, собираясь уходить.

— Спасибо за угощение.

Я уже успел дойти до двери…

— Такеси!

…и остановился, неохотно оборачиваясь к ней.

— На самом деле это неправда, — с определенностью заявила Мириам Банкрофт. — Возможно, ты сам веришь во все это, но ведь это неправда. Так?

Я покачал головой.

— Да, это неправда, — согласился я.

— В таком случае почему?

— Как я уже сказал, не знаю. — Я молча посмотрел на неё, гадая, радоваться ли мне тому, что я ничего не помню. Мой голос стал мягче. — Но он попросил меня сделать так, если я возьму верх. Это было частью нашего соглашения. Почему — он не объяснил.

Я ушел, оставив Мириам Банкрофт среди зарослей мученического сорняка.

В Эмбере отлив оставил полосу влажного песка, простиравшуюся почти до «Поборника свободной торговли». Скалы, на которые налетел авианосец, обнажились, собравшись на мелководье у носа окаменевшим содержимым, выплеснувшимся из внутренностей корабля. Усевшиеся на камнях чайки пронзительно кричали друг на друга. Скользивший над песком легкий ветерок поднимал мелкую рябь в лужицах воды, собравшихся в наших следах. С деревьев вдоль набережной исчезли плакаты Анчаны Саломао, что ещё больше усилило блеклую пустоту улицы.

— Я думала, вас уже здесь нет, — сказала Ирена Элиотт.

— Стою в очереди. Харлан тянет с разрешением на пересылку. Если честно, я там никому не нужен.

— И здесь вы никому не нужны.

Я пожал плечами.

— Для меня это не внове.

Некоторое время мы шли молча. Я испытывал странное ощущение, разговаривая с Иреной Элиотт, вернувшейся в собственное тело. За несколько дней, предшествовавших проникновению на борт «Головы в облаках», я успел привыкнуть к её прежнему лицу. Но эта атлетическая светловолосая оболочка была почти одного роста со мной, и от неё исходила аура сдержанной компетентности, лишь изредка проступавшая в манерах предыдущего тела.

— Мне предложили работу, — наконец сказала Ирена. — Консультант по проблемам безопасности компании «Мейнлайн». Вы слышали о такой? Они занимаются проблемами пересылки оцифрованного сознания.

Я покачал головой.

— Одна из самых преуспевающих компаний на Восточном побережье. Судя по всему, охотятся за специалистами по всему земному шару. Как только ООН сняла с меня обвинения, эти ребята уже постучались ко мне в дверь. Потрясающее предложение. Пять тысяч, как только я поставлю подпись под контрактом, а дальше видно будет.

— Да, это общепринятая практика. Примите мои поздравления. Собираетесь перебраться на восток или же работу будут пересылать сюда?

— Пока что я останусь здесь, хотя бы на какое-то время. Мы поместили Элизабет в виртуальный кондоминиум в Бей-Сити, это совсем недорого. На первый взнос ушла большая часть из пяти тысяч задатка. Мы прикинули, что за несколько лет сможем скопить девочке деньги на новую оболочку. — Повернувшись ко мне, Ирена Элиотт застенчиво улыбнулась. — Сейчас мы проводим в кондоминиуме почти все свободное время. Именно туда и отправился сегодня Виктор.

— Можете не извиняться, — мягко остановил её я. — Не думаю, чтобы он горел особым желанием встречаться со мной.

Ирена отвела взгляд.

— Понимаете, дело в том… Виктор всегда был таким гордым и независимым…

— Не берите в голову. Если бы кто-нибудь так подробно прошелся по моим чувствам, как поступил с вашим мужем я, думаю, мне бы тоже не захотелось встречаться с этим человеком. — Умолкнув, я сунул руку в карман. — Да, кстати, вспомнил об одной вещи. Я кое-что принес.

Ирена Элиотт недоуменно посмотрела на серый кредитный микрочип на предъявителя.

— Что это?

— Здесь около восьмидесяти тысяч, — сказал я. — Надеюсь, на эти деньги вы сможете купить для Элизабет что-нибудь выращенное на заказ. Если она сделает выбор быстро, вы сможете загрузить её в новую оболочку уже к концу года.

— Что? — Она смотрела на меня, и у неё на лице то загоралась, то гасла улыбка. Как будто я рассказал ей анекдот, и Ирена сомневалась — правильно ли поняла его соль. — Вы даёте нам… Почему? Зачем вы это делаете?

Ответ у меня был. Я думал об этом сегодня утром всю дорогу из Бей-Сити. Взяв руку Ирены Элиотт, я вложил в неё микрочип.

— Потому что хочу завершить дело чем-то светлым, — тихо произнес я. — При воспоминании о чем у меня бы теплело на душе.

Какое-то время она молчала, затем, судорожно зарыдав, бросилась мне на шею. Испуганные чайки тяжело поднялись в воздух. Я ощутил щекой щекочущие слезинки, но Ирена Элиотт уже смеялась. Обняв, я прижал её к себе.