Семён Слепынин - Звёздный странник

— Так и есть! Это просто парад. Парад мертвецов… Не спрашивайте, братцы. Сам толком не знаю. Одно ясно — с планетой случилось что-то страшное…

На этом все оборвалось. Густая, как нефть, тьма прочно занавесила память…

— Ну и ну! — развел руками доктор. — Вот уж действительно загадка.

— Сережа, — утешающе ласково сказала Вега. — Это не наша планета. Ты не расстраивайся, отдыхай. Только отдыхай.

Мне ничего не оставалось делать, как последовать этому совету.

Вечером услышал в комнате сигнал вызова. На засветившемся экране появился Орион Кудрин. Он лениво сидел в кресле, закинув ногу на ногу.

— А, космический бродяга! — Орион вместо приветствия чуть привстал и снова сел. — Звездный странник! Так именуют тебя телекомментаторы. С легкой руки Тани. Кстати, ты произвел на мою сестру сильнейшее впечатление. О тебе только и трезвонит…

Заметив мое смущение, Орион сказал:

— Извини, Сергей, за болтовню. Я по делу. Можно к тебе в гости?

— Что за вопрос. Конечно, можно.

Я сел, предполагая, что Орион через несколько минут на гиперлете появится в городе. Но случилось неожиданное. Орион прямо с экрана буквально ввалился в комнату и вместе с заскрипевшим креслом придвинулся ко мне почти вплотную. Я вскочил на ноги. Что это? Розыгрыш?

Орион тоже встал и, улыбаясь, сунул мне свою широкую, как лопата, ладонь. В растерянности я протянул руку и пожал… пустоту. Орион расхохотался.

— Слушай, ты, мистификатор! — воскликнул я. — За такие шутки влеплю, как мне когда-то!

— А давай влепи, — Орион охотно подставил ухмыляющуюся физиономию. Рассмеялся и добавил: — Это новый экран.

— Понимаю… Телевоссоздание.

— Оно. Последняя новинка техники. Объемное воссоздание… А ты молодец. Быстро ориентируешься! Сразу чувствуется астронавт. Но к делу.

Орион сел и закинул ногу на ногу.

— Просмотрели мы картины, расшифрованные доктором Рушем. Да-а… Ошеломляющие картинки. Да и записки твои тоже… Отрезвляют!.. В общем, озадачен даже невозмутимый академия Фирсанов — председатель Солнечного Совета! Солнечный Совет? Координирующий центр, что-то вроде правительства всех населенных планет Солнечной системы — Земли, Луны, Венеры, Марсa, спутников Юпитера… Но дело не в Фирсанове, тобой хочет встретиться сам Спотыкаев.

— Спотыкаев?

— Да. Академик Спотыкаев. Своеобразная личность, новичку нелегко привыкнуть к нему. Но я буду с тобой, поддержу. Спотыкаев — милый, обходительный, корректный человек. Это в обычном, как он выражается, суетном настроении. Мой мозг, говорит он, отдыхает, погруженный в житейскую суету. Зато в ином, в рабочем настроении так сказать, в научно-эвристическом… Вот тогда он настоящий Спотыкаев. Рассеян, невнимателен к собеседнику. Может ответить колкостью и даже грубостью. По рассеянности наступит на ногу и не извинится, способен споткнуться на ровном месте. Но главное — в эвристическом настроении он натыкается на удивительные открытия и догадки, переворачивающие обычные представления. В общем, сам увидишь. Через два дня заявимся к тебе. А теперь, извини, тороплюсь. До свидания.

Орион привстал и с невозмутимым видом протянул руку для прощания. Но я пригрозил кулаком. Орион хохотнул и вместе с креслом втянулся в экран, который тотчас погас.

Нет ничего томительнее безделья. Не привык я к отдыху, который прописал мне доктор Руш. Вся жизнь моя была наполнена тренировками, работой, а затем головокружительными приключениями. А сейчас… Весь следующий день купался и загорал. Вечером гулял в парке на крыше санаторного здания. Подошел к малахитово-зеленым перилам и собрался встретить здесь закат, когда услышал сзади голос Веги:

— У нас, Сережа, гости.

Обернулся и рядом с Вегой увидел Таню.

— Ну, здравствуй, скиталец! — подала она мне руку с какой-то странной, просяще несмелой улыбкой.

— Орион выражается точнее: бродяга, — пошутил я. — Да, космический бродяга. Ничего не имею за душой. Даже воспоминаний!

— Воспоминания кое-какие имеются, — поспешила утешить Вега. — Остальные придут позже. А сейчас, извините, оставлю вас. Есть работа. Кстати, Таня покажет тебе город.

К вечеру стало прохладней, и мы с Таней долго ходили по паркам и площадям, по удивительно нешумным улицам города. Шелест движущихся дорожек сливался с шорохом листвы, а редкие гравимашины, похожие на лодки, скользили над деревьями совершенно беззвучно.

Я не нашел ни одного здания, похожего на другое. Словно люди, они отличались своеобразием неповторимой индивидуальностью. В каждом дворце, в каждой набережной запечатлелась личность творца, художника-архитектора. Большинство городских сооружений были красивого изумрудного цвета.