Владимир Михайлов - Властелин

Изар задумался. Ум Совета терпеливо ждал.

— Но, мне кажется, я не хочу никаких советников. Если уж ты не можешь остаться. Обязательно ли я должен назначать кого-то?

— Н-ну… Властелин всегда волен поступать по-своему — если Порядок при этом нарушается не слишком грубо. Надо быть очень уверенным в себе. Потому что, если не будет Советника — кто же станет нести ответственность за твои ошибки?

— Разве я обязательно должен ошибаться?

— Может быть, конечно, ты станешь первым в истории Властелином, который не ошибается. Хочу надеяться. Однако практика говорит… Это как со смертью: нет непреложного закона природы, по которому человек должен умирать. Но до сих пор не нашлось ни одного, кто рано или поздно избежал бы этой участи.

Старик задумался — о непреложности смерти, наверное, для него тема эта была актуальной, в отличие от Изара.

— Но слушай, Ум Совета… Я что-то не помню, чтобы в нашей истории нашелся хоть один Властелин, совершавший ошибки.

Сохраняя неподвижность. Советник перевел на него взгляд. Усмехнулся.

— Да, разумеется. Ни один Властелин из нынешней династии — твоей. И, как ты справедливо заметил, — в нашей истории.

— По-твоему, есть и другие? Другие истории, я имею в виду?

— Это не по-моему, а независимо от моего мнения. Вот об истории мы и должны поговорить сейчас. Это первая тема. Будет еще и вторая. Но не станем опережать Порядок. Итак — что тебе известно о нашей истории? И что — о других?

— Мне известно, что никаких других историй не существует. Есть легенды… сказки… мифы, относящиеся к доисторическим временам. Но ведь само слово «доисторическим» свидетельствует о том, что на самом деле никакого отношения к истории они не имеют.

— Легенды и мифы, да. О том, что Ассарт — особая планета, отмеченная и избранная…

— Вот-вот. О том, что она пришла из черной неизвестности и хранит в своих недрах Великую Тайну…

— Совершенно верно. Отсюда, кстати, и наша тайная религия Глубины. С тех времен, когда эти сказки были Историей.

— Разве кто-нибудь хоть когда-то верил в такую чепуху?

— В чепуху верят охотнее всего. Бриллиант. Чепуха — это все то, что не совпадает с привычными нам взглядами и мнениями. Но в совпадающее верить незачем. И люди в свое время охотно верили в то, что возникли не так, как убеждает нас наука, а неким иным образом. Гораздо раньше.

— Как же они тогда объясняли отсутствие каких бы то ни было доказательств? Ведь никакие раскопки не дали…

— Да-да. Объясняли, насколько я знаю, тем, что вовсе и не было таких периодов, таких уровней развития, следы которых наука пытается отыскать. Если ты, взрослый человек, поселился в своем новом доме год назад — бесполезно искать на его чердаке обломки твоих детских игрушек: они остались где-то в другом месте.

— Ну хорошо. Но мы-то знаем, что то были всего лишь поэтические россказни. Конечно, очень приятно размышлять о своей избранности. Но когда приходит наука, то неизбежно возникает и настоящая история. Вот как наша.

— О, безусловно, Властелин. История, как точная наука. О том, как в предшествовавшие века и тысячелетия все делалось не так. Но народ выдвинул из самых своих недр таких людей, которые знали, в чем заключаются потребности народа, их интересы — и с тех пор дела стали идти все лучше и лучше, пока не достигли нашего нынешнего уровня. Я правильно изложил суть научной истории?

— Ну, в общем… да.

— А то, что возникновение этой научной истории по времени почти совпало с приходом к Власти нынешней династии — из самых низов, действительно, — это, видимо, чистая случайность. Не так ли? Или все-таки не случайность?

— Что ты хочешь сказать. Ум Совета? — нахмурился Изар.

— Я просто задаю вопрос и хочу слышать, что ты ответишь.

— Я верю науке. И исторической — в том числе.

— Это меня радует. Но если я положу перед тобой еще, самое малое, три истории — тоже научных, конечно, но различающихся по времени их действия, — какую из четырех ты выберешь? Одна из них просуществовала больше тысячелетия и закончилась с появлением нашей, нынешней, а три тысячелетия назад возникла другая — и была отменена, когда наука дошла до той, о которой я только что сказал. А самая первая из тех, что нам известны как научные, — возникла вскоре после того, как Ленк Фаринский завершил создание Державы, то есть шесть с лишним тысяч лет тому назад. Вот до нее существовала эта самая — мифическая история, назовем ее так. И перестала существовать именно с воцарением Ленка. Так вот: какая из этих многих историй, по-твоему, истинна?