Юрий Нестеренко: Вторжение

-Они не знают! Не знают!! Я сотрудник Исследовательского Центра! У меня нет машины! Там что-то невероятное! Наука с таким не сталкивалась! Помогите мне спастись! Я дам деньги, много денег! он судорожно стал шарить в карманах.

-У нас нет времени. Если вы согласны ехать в центр, садитесь.

-Нет! Из города! Вы же не знаете! Я дам вам все деньги! - он совал в окно мятые ассигнации. Артур оттолкнул его руку. Генрих дал газ. Сотрудник Центра остался на месте, с бессмысленным видом протягивая вслед машине купюры, которые сразу размокли под дождем.

Этот человек оказался первой ласточкой. Вскоре еще несколько попытались броситься под колеса. Генрих объехал их, не останавливаясь.

-Быстрее! - подгонял его Артур. Он испытывал все больший страх за Эльзу и Роберта.

Навстречу им проносились автомобили. Воя сиреной, пролетел полицейский "мерседес". Следом за ним мчалась длинная черная машина. За бронированными стеклами мелькнуло белое лицо бургомистра. Чем ближе к центру, тем больше было людей на улице, так что ехать становилось все труднее. Уже недалеко от дома Эльзы дорогу им преградил военный грузовик. Артур выскочил из машины. Навстречу ему уже бежал офицер, размахивая не то жезлом, не то дубинкой.

-Вам что, жить надоело? - закричал он на Артура. -Поворачивай, поворачивай! - он махнул жезлом-дубинкой в сторону, противоположную центру, и побежал дальше.

-Артур, в машину! - крикнул Генрих, перекрывая вой сирен. -Объедем кругом!

Из кузова грузовика посыпались солдаты, которые принялись перегораживать улицу железными турникетами. Машина свернула в переулок. Там не горел ни один фонарь. Люди в полной темноте выбегали из подъездов, волоча за собой чемоданы, сумки, тюки. На следующей улице образовался затор. Несколько автомобилей, столкнувшись, создали пробку, задерживая десятки других. Воздух дрожал от разноголосых гудков. На улицу вылетел военный "джип", забрызганный грязью так, что с трудом различались маскировочные разводы.

-Всем очистить улицу! - заорал резкий мегафонный голос. -Тем, кто не может уехать, выйти из машин! Идет танковая колонна!

Взревели двигатели, автомобили попятились задним ходом. Не могли уехать только виновники пробки. Несмотря на отчаянное сопротивление, их вытащили из машин солдаты. Послышался нарастающий рев и лязг. Сплющивая и корежа корпуса оставшихся автомобилей, кроша траками асфальт, прошли танки. Генрих вывел машину из переулка и поехал вниз по улице, надеясь найти другой путь к центру. Но все улицы были или запружены толпой, или заняты военными. По одной из них в сопровождении полицейских машин тащилась колонна переполненных автобусов - очевидно, шла эвакуация. Мигалки меркли в сверкании молний, раскаты грома заглушали рев двигателей. Наконец Генриху удалось выехать на улицу, где жила Эльза. Толпа, валившая навстречу, сделала совершенно невозможным продвижение вперед. Еле удалось загнать машину в какую-то подворотню. Артур выскочил из автомобиля и принялся пробиваться сквозь толпу. Безногий инвалид, которому в давке сломали костыли, сидел у стены на тротуаре и умолял прохожих взять его с собой. Он хватал их за ноги, за чемоданы, а они вырывались, отпихивались, ругались и шли дальше. Какой-то долговязый человек стоял посреди улицы на коленях, лицом в сторону Тумана, и громко читал благодарственную молитву. Об него спотыкались, его пинали, толкали, а он все молился, стараясь перекричать раскаты грома.

На то, чтобы преодолеть триста метров, у Артура ушло минут двадцать. Затем толпа стала быстро редеть, и он вскоре остался на улице один. Мимо, разбрызгивая сапогами лужи, пробежало несколько солдат. Один из них обернулся и что-то крикнул Беланову. Тот не расслышал слов, но смысл, видимо, был: "Куда прешь, придурок!" Эти слова словно подстегнули уставшего в борьбе с толпой Артура, и он побежал. Он понимал, что это совершенно бессмысленно: хотя он и не видел Эльзу и Роберта в толпе, они наверняка уже ушли или были эвакуированы. Тем не менее он все бежал, бежал сквозь ливень мимо пустых домов, пока не достиг нужного. У самого подъезда навстречу ему пробежала кошка - пронеслась пулей, словно за ней гнался бульдог. Было что-то противоестественное в этом зрелище. "Кошки же терпеть не могут воды, - понял Беланов. -А эта даже не пытается спрятаться в какой-нибудь подворотне." Нет, не бульдог гнал ее сквозь дождь по улице. Страх, иррациональный панический ужас, свойственный животным в моменты катастроф.