Журнал «Если» - «Если», 2012 № 07

И время пошло вперед.

Людмила вышла на проспект Победы, повернула в сторону метро… как бишь оно сейчас называется?.. уже не «Завод «Большевик»… ага, «Шулявская». Можно было подъехать, но ей захотелось пройтись, размять ноги, почувствовать, как ровно бьется здоровое сердце. Ну, почти здоровое. Таблетки «от сердца» у нее постоянно с собой, как когда-то у мамы, но надобятся редко. Пока еще редко.

Что-то затрепыхалось в сумке, задергалось живым тельцем, стремясь наружу. Людмила ахнула в голос, рванула застежку, запустила руку по локоть в сумочное нутро и выхватила оттуда вибрирующий прямоугольник. Мгновение она смотрела на вещь бессмысленно, пока не пришло узнавание — мобильный телефон! Самая нужная из игрушек первой четверти нового века. Пальцы сработали быстрее разума, нажали кнопку, и уже поднося мобильный к уху, Людмила успела прочесть на экранчике, кто звонит.

Володя. Вовка. Муж.

— Людка, ты где? Мобильник не берешь, на работу звоню — тебя нет, и что я должен думать?

В его деланно-шутливом тоне проскальзывали опасные нотки. У Людмилы занемели губы. Она слишком хорошо знала этот тон. Теперь все зависело от того, успел Вовка выскочить в магазин за водкой или не успел. И от быстроты, с которой она попадет домой.

— Я была у врача, — отозвалась Людмила как можно спокойнее. — Если ты забыл, девочки на работе должны были сказать.

Ошибка! Она поняла это почти сразу, но было поздно. Вовкин тон изменился, стал плаксиво-обиженным.

— Сказа-али, — протянул он. — А как же! У вас там женская подписка, правды не добьешься, все друг друга покрывают…

Он тянул что-то еще слезливо-сладко-ядовитое, и когда на пару секунд прервался, Людмила услышала громкий глоток: Вовка хлебнул водки прямо из горлышка. Значит, пьяных разборок не миновать. Возможны варианты, от плохо через отвратительно до полного аллес капут.

— Я еду домой! — громко сказала Людмила. — Слышишь меня? Я сейчас буду.

Она взмахнула рукой с бровки тротуара и села к первому же остановившемуся частнику, не торгуясь. Скорее, скорее!

Лифт не работал. Прижимая левую руку к груди, Людмила вскарабкалась на девятый этаж. Сердце колотилось так, словно вот-вот выскочит. Шумело в ушах. На площадке восьмого этажа ей пришлось остановиться, чтобы проглотить таблетку.

Она долго ковырялась ключом в двери, пока не поняла, что замок открыт, зато накинута цепочка. Людмила позвонила раз, другой. Квартира молчала. Людмила позвала мужа, приложив лицо к дверной щели. Спит? Позвонила еще, длинно, настойчиво. Набрала Вовкин номер на мобильнике и услышала в квартире нарастающее курлыканье сигнала. Одновременно Людмила снова надавила кнопку дверного звонка.

Разве можно спать под такой трезвон? Нельзя! Значит, муж не спит. Тогда почему не открывает? Воображение подбросило ей десяток картин, одна страшнее другой. Вовка на кровати, навзничь, голова свесилась с края. Вовка в горячей ванне, закатившиеся глаза сверкают белками из-под воды — остановка сердца. Вовка на кухонном полу, лужа крови расплывается под головой — полез на антресоль за заначкой, упал…

— Явилась, змея подколодная?

Оказывается, она ревела, закрыв глаза и вцепившись в дверной косяк, как утопающий в последнюю доску развалившегося корабля. Вовка стоял в дверном проеме, покачиваясь. Палец Людмилы соскользнул с замученного звонка.

— Ты почему не открывал? Я уже черт-те что передумала!

Муж чуть посторонился, пропуская ее в прихожую. Его кренило вперед под углом градусов тридцать к вертикали.

— Й-я у себя дома! — с пьяной надменностью возгласил Вовка. — А ты еще должна заслужить, чтобы я тебя впустил! Где шлялась? От любовника приползла?

Людмила бочком протиснулась мимо него, зацепив ногой пустую бутылку. Плохо. Очень плохо. Но еще не самое худшее. Как в анекдоте: ну, ужас, но не ужас-ужас-ужас…

— Дверь закрой, — попросила она. — Соседи услышат.

— Пусть слышат! Пусть знают, что у меня жена шлюха!

Людмила смахнула слезы тыльной стороной ладони и выбралась из туфель.

— Вовочка, — попросила она самым мирным, самым успокаивающим тоном, — не кричи, пожалуйста. Ты же знаешь, что не прав. Ну пойдем отсюда, пойдем в комнату.

— А пошла ты!.. — выругался Вовка, развернулся и деревянно зашагал в спальню.

Людмила украдкой выдохнула и беззвучно закрыла входную дверь.

Соседи, конечно, знали о них все, но зачем же позориться лишний раз? На цыпочках Людмила заглянула в спальню и вздрогнула. Она ожидала, что Вовка упал на кровать и вот-вот захрапит. Но муж маячил посреди комнаты в неестественной позе, как поломанный манекен, и впивался в нее взглядом, полным ненависти.