Александр Колпаков - Альфа Эридана

Но вот из-за гор поднялась полоса света. Многочисленные каналы прочертили белыми извилинами субтропическую зелень, в которой утопал Город Вечности. В свете бледной зари постепенно вырисовывались поляроидные крыши Дворцов Отдыха, многокилометровые эскалаторы, всползающие на холмы, лестницы и террасы, чаши радиотелескопов; вокруг колоссального памятника Скитальцу Космоса дрожал пояс белой пены, а искусственное озеро будто застыло в утренней прохладе. По мере того как ширилось розовое небо, стали выдвигаться здания на склонах, точно стада неведомых зверей, спускающихся с гор. Прямые проспекты, пустынные в этот ранний час, уходили вдаль, и ливанские кедры вдоль них стояли недвижно, как часовые в заколдованном сне. Полные доверху бассейны казались серебряными щитами, брошенными здесь древними завоевателями. Маяк Космоцентра стал бледнеть. Явственно выступила из мрака циклопическая эстакада, выгнутой параболой перекинувшаяся через южную часть небосвода; точно стоногий великан, она шагала своими километровыми опорами по долинам и перевалам, все выше и выше поднимаясь к звездам, пока ее выходная арка не достигала вершины Джомолунгмы.

Снопы света брызнули вдруг из-за восточных хребтов. Засверкали мачты радиотелеуправления, казалось, пламя охватило купол обсерватории Совета, засветились конструкции эстакады. Ленты эскалаторов пришли в движение. По пластмассовым плитам проспектов промчались первые вечемобили, казавшиеся отсюда игрушечными. С юга появилась стая грузовых гравипланов. В Космоцентре мелодично загудела сирена. Глухо заурчали моторы, приводя в движение гигантские чаши радиотелескопов сопровождения.

"Готовятся к запуску корабля", — подумал Руссов и не ошибся. С интервалами в пять минут еще два раза запела сирена, и вдруг все звуки просыпающегося города покрыл гул стартовых двигателей. Зеленоватое тело корабля показалось в просветах конструкций, образующих решетчатый тоннель эстакады. Звездолет стремительно набирал скорость. Световой поток из дюз стартовых тележек, прерываясь непрозрачными деталями тоннеля, разбивался на отдельные ослепительные вспышки. Наконец корабль вырвался из последнего звена эстакады и мгновенно потонул в сиянии солнечных лучей.

Когда-то они вернутся назад? Опытным взглядом Руссов определил, что звездолет относится к классу "ГЗ — шесть девяток после нуля". Время для них будет замедляться почти в тысячу раз… Какое же столетие застанут люди по возвращению в Город Вечности?

Вид уходящей во вселенную ракеты пробудил думы о прошлом. Подняться бы вверх по Реке Времени, возвратиться в родную эпоху и рассказать друзьям о том, что они недаром боролись за счастье жить на земле.

Подавив вздох сожаления, Руссов встал. Увы, это невозможно… В беспощадном потоке времени можно плыть только в туманную даль Будущего.

Вокруг него застыли в вечном молчании увенчанные снеговыми шапками громады Гималаев.

Косная материя гор дремала в бесконечном сне и в тот день, когда Геовосточное Трудовое Братство провожало в полет первый в истории Земли межзвездный корабль — мезонную ракету "Циолковский". Корабль уходил во вселенную на пороге Эры Всемирного Братства. Кто бы мог подумать тогда, что этот полет, ставивший скромные цели исследования системы Альфы Центавра, выльется в длительное путешествие по океану пространства-времени.

Они посетили планету, обращавшуюся вокруг Проксимы — мир льдов и безмолвия. Обследовали планеты Альфы Центавра с угасающей органической жизнью, которая так и не смогла развиться из-за причудливой орбиты движения планет в поле тяготения двойной звезды. От Альфы Центавра "Циолковский" должен был повернуть к Земле… Руссов, поддержанный большинством экипажа, повел корабль к Шестьдесят первой звезде Лебедя в надежде найти там собратьев по разуму. И там они встретили громадные безжизненные планеты… Незавидная награда за долгие, отчаянно долгие годы терпения и ожиданий! Потом как-будто улыбнулось счастье: на самой внешней планете системы они неожиданно обнаружили четырехугольный обелиск с координатами неведомой планеты. Наконец они совершили полет по ту сторону поглощающей пылевой материи в незабываемый мир Элоры, удаленный от Земли на 2800 световых лет…

Только двадцать лет прошло в "собственном времени" корабля, а на Земле — пять тысячелетий!

Когда "Циолковский" выплыл из Реки Времени на берег восьмого тысячелетия, их оставалось лишь двое — он и постаревший в Антимире Чандрагупта… Остальных циолковцев поглотил космос.