Тимур Алиев: Проект «Сколково. Хронотуризм». Хроношахид

Внутри оказалось немного поприличнее, чем в общем зале: стол, накрытый красной скатертью, вместо пластиковых стульев с потертыми ножками – обитая материалом в цветочек скамья со спинкой.

А еще в кабинете за накрытым столом с дымящимися кусками вареного мяса и галушками сидели двое бородатых мужчин с выбритыми верхними губами. Оба лет под сорок, оба в обычной светской одежде, и оба с колючими, внимательными глазами. Под их подозрительными взглядами Юсуп почувствовал себя хомячком в зоомагазине. Отличались мужчины друг от друга только цветом волос – тот, что сидел прямо напротив входа, был ярко-рыжим, второй, немного сбоку, – смугл, черноволос, с глубокими залысинами.

Юсуп поздоровался, остановился у двери. Мужчины кивнули, не отрываясь от еды, рыжий жестом пригласил за стол. Юноша сел на край скамьи, Абу-Бакр ногой выдвинул из-под стола табурет, примостился рядом.

Ели сосредоточенно и молча. Юсуп искоса поглядывал на сотрапезников. Рыжий брал куски обеими руками, вцеплялся зубами, рвал мясо, дергая всей головой, словно пес. Рукава его джемпера были засучены, обнажая мощные запястья, Юсуп даже позавидовал такой ширине кости – в армрестлинге ему бы цены не было.

Смуглый, напротив, в еде был аккуратен – брал куски одними пальцами, откусывал понемногу. Он и сам выглядел слегка по-кукольному: узкие пальцы, маленькие ладошки, тонкая кость. Юсупу даже показалось, что он не чеченец. Помимо внешности выдавал взгляд, присутствовало в нем что-то неместное.

Несмотря на длительное воздержание в еде, есть Юсупу не хотелось. Сказывался, видимо, стресс. Однако, чтобы не обидеть хозяев, он положил себе на тарелку кусок, жевал не спеша, больше налегая на воду. Когда блюдо в центре стола опустело, вздохнул с облегчением.

После жирного мяса все захотели пить. И вот когда официантка принесла чай, рыжий откинулся на спинку кушетки и, с громким хлюпаньем отпивая из стакана, засыпал Юсупа вопросами: где живет, где учится, откуда родом, живы ли родители?

Парень отвечал коротко и честно: год назад закончил истфак, пока никуда не устроился – нет нормальной работы, отец погиб в первую войну, других детей в семье нет, мать жива, вкалывает учительницей в двух местах.

– Это государство построено не для людей, – подтвердил рыжий. – Оно создано так, чтобы из свободных людей делать рабов.

Он пустился в пространные рассуждения. Говорил он веско и уверенно, причем неожиданно грамотно и аргументированно. Если вначале Юсупу временами хотелось поспорить с ним, то постепенно он проникся харизмой оратора и внимал ему беспрекословно. Да и говорил рыжий в общем-то всем известные вещи – про ложь и лицемерие власть имущих, про отсутствие в мире справедливости. Юсуп слушал, и у него перед глазами вставали эпизоды сегодняшнего дня. В какие-то моменты ему казалось, что нечто подобное он уже слышал от Абу-Бакра, и тогда он понимал, с чьих слов выступал его товарищ.

Говорил рыжий вперемешку то на чеченском, то на русском. На второй язык он переходил, обращаясь к своему смуглому спутнику. Юсуп понял, что не ошибся: черноволосый не был чеченцем. Кто же тогда? Араб, турок, кавказец? Понять было невозможно. Хотя несколько раз он вступал в диалог, лицо его оставалось непроницаемым. Говорил он по-русски правильно, но медленно и с каким-то смешным акцентом. Замечания смуглого касались в основном национального вопроса. Когда рыжий начинал обвинять Россию и русских в бедах чеченцев или говорил о борьбе народа за самоопределение, тогда в дискуссию со своими поправками и вклинивался второй:

– Законы Аллаха нельзя заменять на кафирские [2]традиции и национализм. Люди должны выходить воевать за ислам, а не за свои идеи… Посмотрите, насколько мерзок этот тагут – национализм и любовь к традициям предков вместо шариата, любовь к народу и родине вместо любви к исламу… Тагут [3]ведет в огонь ада…

И каждый раз рыжий согласно кивал и слегка изменял направление своей речи. Однако потом снова сбивался. Постепенно он перешел к личности самого Юсупа, отметив, что Абу-Бакр очень лестно отзывался о нем:

– Это хорошо, что у тебя есть вера, есть иман. Абу-Бакр сказал, что ты готов пожертвовать всем ради Аллаха, готов выйти на джихад. Прямая обязанность каждого мусульманина сегодня выйти на джихад и помогать джихаду словом и имуществом… Абу-Бакр – наш брат, наш хороший друг. Он не о каждом так отзывается. Его слово очень много значит… Это правда? Ты действительно готов к джихаду? – Рыжий пристально посмотрел на парня, нервно крутившего в ладонях мобильник.