Юрий Никитин - Империя Зла

Они смотрели вопросительно, только один из десантников хохотнул баском, сообразив, что я очень интеллигентно обозвал полковника сукиным сыном, заодно оценив и его мать, а я в свою очередь отметил этого здоровенного парня как более опасного, чем эти с золотыми погонами.

Сделав вид, что я кое-как отдышался, но только едва-едва, я спросил неверящим голосом:

– И что, вот так все просто? Государственный переворот, а ни танков, не бомбежек, не орудийной канонады?.. Даже в Кремле все тихо?

Он победно показал зубы, белые и ровные, как у киногероя:

– Я мог бы сослаться на блестящую организацию, что и на самом деле... Но с другой стороны, в России такое творится, что всем на все наплевать. Вы еще не стали быстрыми и злыми, не стали! Если сказать, что завтра всех перевешаем, то спросите только: свою веревку нести, или же казенная будет...

Английский акцент проступал все яснее пока из-под него не вылез американский, наглый и покровительственный, сразу на «ты», как слуге.

Я стиснул челюсти так, что заломило в висках. Каждое слово било в мозг, как долотом. Штатовец прав, самая великая беда России, что народ за века сумели сделать покорным и богомольным. Церковь со времен князя Владимира и до сего часа велит кланяться и подчиняться любой власти. Любой. Даже если власть захватят вообще марсиане. Даже папуасы восстанут, а русские... подставят шею под ярмо.

– Но почему я? – вырвалось у меня.

Офицер пожал плечами:

– Да не льстите себе так уж сильно. Интернированы все члены правительства. Краснохарева арестовали в его же кабинете... иных, ну, пока под арестом все.

– Не может быть!

– Просто старались брать поодиночке, чтобы не так заметно. Но когда не удавалось, то хватали и скопом.

Хотят сохранить, понял я, как символ легитимной передачи власти. Свергли, дескать, одного диктатора, а все члены правительства на месте, все работают, ничего особенного не случилось, все по домам, ребята. Работать надо!

А потом избавятся и от нас.

По спине пробежал холодок страха. Не потому, что где-то пристрелят, я в самом деле живу согласно взглядам, которые проповедую, а что рухнет такое великое деяние. Ведь кто-то из членов правительства, если не все, могут не просто смириться с арестом Кречета, но и войти в состав нового правительства. Профессионалы, умеют работать. А в привычных условиях работать проще.

– Если вам так важно сохранить нам жизни, – сказал я напряженно, – то здесь не просто замешана чужая рука. Она вот-вот покажется... и возьмет вожжи!

Американец с интересом оглянулся:

– Ого! Почему так решили?

– Если бы переворот делали только наши ваньки, – сообщил я, – то здесь бы всю площадь залили кровью. Как делалось сотни раз. И никто бы ничего не сказал: свои пауки грызутся. Но если придет чужой, то ему сразу надо показаться ласковым да добреньким... Так?

Он кивнул, глаза все еще смеялись, но в них появилось уважение:

– Кречет не зря вас избрал советником. Да, мы в открытую покажемся завтра-послезавтра. Одновременно с финансовой помощью в пару миллиардов. Транспортные самолеты прочно забросят в Москву партии бесплатной водки. Словом, когда пьяный народ узнает правду, он скажет, что лучше американцы, чем Кречет. Что-то не так?

Я уронил голову. Во рту пересохло, язык царапал горло. В груди был жар, словно туда натолкали горящих углей. Штатовский советник кроваво, подло, гадко, но все-таки прав. Они уже изучили нас. Еще с тех времен, когда начали готовить Октябрьский переворот, устраивали забастовки на нефтяных разработках в Баку. Может быть даже раньше, когда наш флот пришел на помощь восставшим против Англии американским колониям. Любое благодеяние не остается безнаказанным: екатериновская Россия единственная из всех стран показала свои мускулы и на той стороне планеты. Англия что, уже носит в зубах тапочки за могучим хозяином.

Пришел черед России...

Дверь с той стороны комнаты распахнулась, один за другим вошли два подтянутых офицера. Судя по движениям, поднимались снизу, так что это подземное помещение не самое глубокое. Под Кремлем, как и под центральной частью Москвы, масса подземных туннелей, из которых не все пробиты при Иване Грозном. Кое-что сделали и при Иосифе Виссарионовиче, немало при Андропове, а есть сверхсекретные ходы, о которых знает только прошлый президент с его окружением...

Первый офицер поднял на меня глаза, я узнал типа, который когда-то вломился с похожим на него громилой ко мне в квартиру. Тогда этот нагло назвался Василием Васильевичем Васильевым, а второй, если не изменяет память, Ивановым. Тогда только внезапный приход шайки подгулявших гостей спас меня от неприятностей,