Павел Вежинов - «Если», 2001 № 08

— Последнее предложение: мы подбросим вас до Тамани, чтобы не возникло сложностей с пограничниками, — сказала Персия, не глядя на меня. — Если надо, могу одолжить вам денег на дорогу.

— Спасибо. Я останусь.

— Тогда прощайте.

— Вернее будет сказать: до свидания.

Она фыркнула, игриво взмахнув «хвостом» черных густых волос, и быстро пошла по берегу, сунув руки в карманы короткой куртки. Дог оглянулся на меня и потрусил следом, высунув язык.

— Господи, — прошептал я отчаянно. — Если ты есть, не дай мне ошибиться!

Отдышавшись, я доковылял до пансионата и обнаружил на крыльце большую сумку, плотно набитую консервами. Рядом лежало верблюжье одеяло.

Прошел октябрь. Днем солнце еще хорошо прогревало воздух, а по ночам стало заметно холоднее. Я начал подыскивать другое жилье. Целую неделю методично обходил оба пансионата и нашел приличный вариант в «Альбатросе», с достаточно хорошо сохранившимися стенами и потолком, а главное — автономным отоплением от «буржуйки». Видимо, там когда-то зимовал сторож. Я прочистил дымоход, поставил кусок фанеры вместо выбитого стекла и тщательно проконопатил все щели в раме и косяке двери. Перенес продукты, кровать, тумбочку и кое-какие полезные мелочи.

Еще неделю я готовил дрова, проклиная изготовителей ручной цепной пилы, которая, по утверждению рекламистов, необычайно удобна в обращении и просто незаменима для туристов. После того, как поленница приняла внушительный вид, я решил считать подготовку к зиме в общих чертах законченной. Правда, меня несколько смущало отсутствие теплых вещей, но в самые холодные дни можно, в конце концов, отсидеться в моей «норе». Для прогрева шести квадратных метров много дров не потребуется.

Хозяйственные заботы немного отвлекали. К тому же вместо прогулок по пляжу я стал делать марш-броски, доводя организм до полного изнеможения, что не только способствовало нормальному сну, но и резко снижало потребность в курении.

В одну из таких пробежек я встретил Вику. Она сидела на том же самом камне у пирса. Я сначала решил, что вернулась яхта, но, подбежав поближе, узнал бирюзовое бикини и светлые полотняные шорты жены. Она обернулась и бросилась мне навстречу. Мы с хохотом повалились на песок, целовались, говорили друг другу какие-то пустяки и снова целовались. Одуревший от счастья, я боялся хоть на секунду выпустить ее из своих объятий.

А потом я проснулся.

Уже рассвело. Над берегом стоял густой туман. Ежась от холода, я два часа потерянно бродил по Тузле. Потом вернулся и до вечера пролежал, глядя в потолок. Только когда стемнело, что-то поел, совершенно не ощущая вкуса.

В эту ночь я снова встретил Вику.

Сны были странные. Просыпаясь, я все помнил до мельчайших подробностей. Постепенно такая параллельная жизнь стала вытеснять туманную, холодную и сырую реальность. Там были Вика и вечное лето. Там я был счастлив…

К концу декабря на Косу обрушился первый серьезный шторм. Ветер пригибал к земле заросли маслин и посыпал их снежной крупой. Стихия бушевала почти двое суток. Я не высовывался. Впрочем, последний месяц я и так вел жизнь затворника. Выходил для пополнения запаса дров, либо размяться перед сном, пробежав пару-тройку километров.

Все окончательно запуталось. Засыпал один, просыпался с Викой. Засыпал с Викой, а просыпался один…

Видимо, я просто переутомился. Мы наконец-то вырвались в отпуск. Вволю загорали, до посинения купались в море, наслаждались тишиной, лакомились жареными на углях мидиями и любили друг друга. Мешали только мои ночные кошмары…

Каждое утро я просыпался в холодном поту и первым делом проверял — на месте ли Вика. Обнаружив ее, мирно спящую, еще долго не мог прийти в себя. Я крепился, старался загнать внутрь свое беспокойство, отшучивался, но в конце концов не выдержал и все ей рассказал. С самого начала.

— И давно это началось? — спросила она после некоторого раздумья.

— С того момента, как мы сюда приехали, — ответил я.

Ближе к вечеру она решительно заявила:

— Завтра мы уезжаем.

— С чего вдруг? — опешил я. — У нас еще неделя отпуска.

— Я боюсь. Мне очень не нравятся твои сны. Лучше бы нам вернуться…

Она улыбнулась и прикоснулась к моей щеке. Я понял, что решение уже принято. Рассеянный взгляд, плотно сжатые губы — все указывало на бесполезность дальнейших разговоров.

Ночью я долго не мог уснуть. Несколько раз вставал и выходил курить. Мысли текли спокойно и неторопливо. Я чувствовал — ответ где-то близко, но никак не мог ухватить его. В темноте комнаты отчаянно скрипнула кровать. Видимо, Вике тоже не спалось. Я взял полотенце и спустился к морю. В первые секунды обжег холод, но кожа быстро привыкла. Несколько минут я расслабленно покачался на волнах, наслаждаясь огненными дорожками светящегося планктона, и вышел на берег, расталкивая скользкие тушки медуз.