Юрий Никитин: Сизиф

Только один вечер я провел в своем Коринфе. Веселья не получилось, хотя друзья старались изо всех сил. Упавший камень прокатился и по моему сердцу, ночью я почувствовал его тяжесть. Нельзя, нельзя идти по двум дорогам сразу, нельзя искать и радости людей, и радости богов!..

Камень лежал у самого подножия. Валун уплотнил землю так, что там, где я его вкатывал, стала как камень. Голый блеск, после дождя вода скатывается, так и не унеся ни крупинки, разве что поток протащит тяжелый ствол, сбитый валуном.

Вверх карабкаться с камнем трудно, вниз катиться за камнем легко. Вроде бы простая истина, но чтобы ее понять, нужно в самом деле скатиться, чтобы ощутить и легкость, и постыдную сладость отказа от трудных истин и понять, что человеку жить легче, чем богам. Легче - это лучше? Долго и я так думал, пока не услышал гневный голос неба.

А может, и не карабкаться? Живут же люди внизу. Даже и не подозревают, что можно жить иначе. Люди, не слышавшие гласа богов. Живут просто, как все в мире. Просто живут, как живут бабочки, жучки, воробьи. А ведь я уверен, что не только я один из рода богов, а все люди потомки богов и могли бы тоже...

Я зашел с другой стороны валуна, присел, уперся плечом в холодную гладкую поверхность. Ноги с усилием стали разгибаться, кровь ударила в лицо. Валун качнулся, я нажал, каменный бок ушел из-под плеча вверх, я перехватил внизу, пошел изо всех сил толкать руками и плечами, упираться спиной, кожа разогрелась на ладонях. Скоро пойдет волдырями, и соленый пот будет капать со лба на ссадины...

Я катил его по склону вверх, и тут поблизости послышался лай. Между деревьями вертелась собачонка, сварливо лаяла, подбегала ближе, отскакивала. Я не прерывал работы, только дрыгнул ногой, когда она подбежала слишком близко, но поддеть не сумел.

Собачонка на миг захлебнулась от ярости, затем, совсем ошалев, стала подскакивать ко мне с такой злостью, чуть уж не кусая за пятки, и я при удаче мог бы растоптать ее.

- Пшла! - сказал я громко.

Остановился на минуту, начал брыкаться, пытаясь ее поддеть, а собачонка совсем озверела: забегала как шальная, почти задыхаясь от злобы. Я стал отбрыкиваться потише - пусть приблизится, тогда я садану как следует.

Собачонка и в самом деле обнаглела, крутилась почти рядом, я уже начал потихоньку отводить ногу, но она все не попадалась на "ударную" позицию. Я начал злиться, почти остановился из-за такой мелочи!

Наконец она оказалась совсем близко. Моя нога выстрелила как из катапульты, но проклятое животное в последний миг увернулось, я зацепил только по шерсти, и теперь тварь остервенело прыгала вокруг, однако дистанцию благоразумно сохраняла.

- Ну держись, дрянь!

Я нагнулся, пошарил под ногами. Собачонка чуть отбежала, но за моими движениями следила внимательно и все верещала самым противным голосом, какой только может быть на свете.

На земле попадались только крохотные сучки, веточки, трава, комочки глины. Сделав пару шагов в сторону, я увидел крупный булыжник. Собачонка металась вокруг, заливалась лаем, а я осторожно опустил руку, очень медленно нагнулся, пальцы нащупали и обхватили обломок...

Я не сводил взгляда с собачонки. Она лаяла мне в лицо, а тем временем мои пальцы приподняли камень. Рука описала полукруг, камень со страшной силой вылетел из ладони. Визг оборвался, глухой удар, и собачонку унесло по воздуху на десяток шагов, там она задела край обрыва, и ее тело исчезло, только слышно было, как далеко внизу все сыпались и сыпались камни.

Наступила блаженнейшая тишина. Я с облегчением выдохнул воздух, повернулся... и похолодел, как мертвец.

Мой камень, медленно подминая траву и кусты, катился вниз все быстрее и быстрее. Я крикнул отчаянно, ринулся за ним, готовый броситься под него, чтобы остановить, но камень уже несся, подпрыгивал на выступах и, пролетев десяток шагов, бухался на склон, срывая целые пласты, и все мчался вниз, мчался, мчался.

Наконец глухой гул и треск у подножия возвестили, что деревца на пути его не задержали.

Я тяжело опустился на землю, обхватил голову. Еще один урок дуралею, который не хочет быть животным. Не бросай камни в лающих собак - их еще на пути много, - иначе свой камень на вершину не вкатить. Собаки полают да отстанут, а ты иди своей дорогой. Что тебе маленькая победа над мелкой псиной? Одну побил, другую побьешь, третью, да так и разменяешь огромную победу на эти мелкие. И будешь не Сизифом, а обыкновенным человечком, который живет себе, как хочется, а живется ему просто, как живут бобры, олени, волки, лошади, и за всю жизнь так и не проявит своей солнечной породы...