Владимир Плахотин - Браслет

Я направил полёт в указанное место и уже через несколько секунд мы неслись над оживлённой автострадой, с обоих сторон окружённой густым лесом.

- Сверни сюда, - указала Настя на одну из просёлочных дорог, ответвлявшихся от основной магистрали. - Теперь прямо... Да-да, вот сюда... Видишь тот особняк?

Домик, конечно, впечатлял, выделяясь среди остальных дачных построек. Не размерами, нет - качеством отделки и вычурным изяществом форм. Кряжистые дубы, среди которых прятался "домик", хоть и подрастеряли летнее убранство, но их величие от этого ничуть не пострадало. Их мощные ветви старательно закрывали крышу особняка от посторонних глаз. Летом им это удавалось, наверное, намного лучше, чем сейчас.

Охраны в доме было сверх меры. Мы проникли на чердак, а оттуда просочились на верхний этаж.

- Вот здесь, - ткнула Настя пальцем в неприметную дверь. Рядом с нею скучали два необъёмных бугая с автоматами, казавшихся в их руках игрушками. Больше никого поблизости мы не увидели. Почему-то именно этот участок дома охраняли только эти двое. Вероятно, особо доверенные лица. Хотя к их физиономиям это слово менее всего подходило. Настя была права: любовью они не дышали.

- Давай вперёд, - сразу перешла Настя на шёпот, будто головорезы могли и впрямь нас услышать. Я, кстати, был ничем не лучше, тоже ощущая напряжение.

Мы проникли сквозь дверь прямо над головами ни о чём не подозревающих охранников и сразу упёрлись в здоровенный сейф.

- Вскрывай! - одними губами сказала Настя.

Я совместил плоскость экрана с передней стеной сейфа и она растворилась в воздухе, предоставив нашему взору его внутренность, набитую безобразным количеством денег.

- А это что? - прошептал я, указывая на нижнюю часть сейфа, где примостились аккуратно сложенные коробочки разных размеров.

- Потом разберёмся, - ответила Настя. Забираем всё: второго раза не будет. Они сменят квартиру.

Дважды повторять мне не требовалось. Открыв проход, мы стали складывать содержимое сейфа себе под ноги. Я было думал, что управимся с этим быстро, но денег было очень много, а спешить было нельзя: охрана могла проявить интерес к возне внутри сейфа. На мышей её точно не спишут.

Наконец, последняя коробочка перекочевала на нашу сторону и я поспешил дать браслету отбой.

Мы облегчённо и шумно вздохнули.

- Славненько поработали! - прозвучал прямо над моим ухом ехидный голос Лори. Я вздрогнул. - Вижу деловой подход!

И когда только этот лопоухий проныра появился в комнате? Да ещё и расположился чуть ли не на загривке у меня!

- Ну так что же в этих коробочках-то? - протянул он лапу к одной из них. - Золото? Бриллианты?

Но тут же получил от Насти пачкой сотенных по лбу:

- Не встревай!

Мы сидели перед кучей денег, переводя дух. Что ни говори, а занятие опасное. Если не для меня, то для Насти - точно. Эти гориллы, не раздумывая, пустят оружие в ход при первом же подозрении. У меня запоздало поползли мурашки по спине при мысли, что могло бы случиться, не будь охрана настолько беспечной и уверенной в себе.

Настя, видимо, уловила мои мысли и предложила свой взгляд на события:

- Ты только представь, как они "обрадуются", когда обнаружат пропажу!

- Бедняги! - посочувствовал я страдальческим голосом.

- Нашёл кого жалеть! - Как видно, с юмором у Лори дела обстояли неважно. - Зато мы теперь - самые богатые!

- "Мы"? - переспросила Настя. - А ты-то здесь при чём?

- Как? - искренне удивился он. - А за работу мне ничего не причитается?

Мы переглянулись.

- За какую ещё "работу"?

- Неблагодарные! - возопил Лори, воздевая лапы к потолку. - Вы даже и внимания не обратили, как я изо всех сил хранил молчание! А ведь я мог бы...

- Ах ты!.. - Настя стащила с ноги тапочек и хотела запустить им в нахала, но того и след простыл. Только дверь хлопнула. - Шантажист! - крикнула она ему вслед. - Попадись ты мне! - Кровь бросилась ей в лицо.

- Тихо-тихо-тихо... - Я ласково погладил её по руке, державшей орудие возмездия, завладел им и, наклонившись, стал надевать ей его на ногу. Настя моя сразу же обмякла.

- Как интересно... - промурлыкала она тихонько, чуть-чуть вздрагивая от каждого прикосновения моих рук.

Покончив с этим увлекательным занятием, я выпрямился и, как ни в чём не бывало, спросил:

- На кой ты его держишь, если так ненавидишь?

Она похлопала ресницами, вникая в смысл сказанного, и махнула:

- Так это дед в нём души не чаял. А мне он как-то... Игрушка. Но с твоим появлением его будто черти стали жучить: обнаглел до неузнаваемости! - У неё опять стали гневно сходиться брови на переносице.