Владимир Плахотин - Браслет

Я сделал мысленное усилие и проскользнул по оси личного времени назад, в свои детские воспоминания. И вдруг я с удивлением обнаружил, что совершенно ничего не забыто, что всё помнится так ярко и празднично, будто пережито только вчера! В голове моей будто солнце взошло и ярко высветило каждую мало-мальски значимую подробность. Исчезла та серая пелена, которой обычно покрыты все давние воспоминания, за исключением, может быть, некоторых, оставивших неизгладимые шрамы в памяти.

Мелькнула мысль и тут же угасла, что так ярко помнить своё детство обычному человеку невозможно, и что без браслета тут дело не обошлось...

Но - какая разница? Я вновь чувствовал себя беззаботным и радостным ребёнком, воспринимавшим мир во всём его великолепном многоцветии! Ожили совершенно забытые воспоминания, а вместе с ними - глубина их восприятия и переживания.

На меня ринулась лавина мелких, с точки зрения взрослого человека ничего не значащих событий, но таких значительных и важных для меня, ребёнка со сложной и чувствительной душой!

Вот я в школе, у доски. Учился я хорошо и потому воспоминание было приятным. Сам процесс получения новых знаний доставлял мне неизъяснимое удовольствие, а изложение усвоенного и принятого, как своё, привносило в моё мироощущение осознание причастности к окружающей меня действительности, ко всей Вселенной!

А вот и улица, где я рос...

Всё своё детство я провозился с девчонками. Хоть и были пацаны на нашей улице, но меня к ним не тянуло. Нарочитая грубость, цинизм, ложное понятие о мужественности - отталкивали.

Сначала игры, потом первая влюблённость... Аромат нежных, пугливых ощущений сладкой патокой нахлынул на меня и с удвоенной силой закружил голову... Полузабытые имена и лица трепетно всплыли в памяти... Вспомнились первые взгляды украдкой, вдруг появившееся особое отношение к той, рядом с которой прошло всё детство. Расцвела, похорошела... Всплыли тайные фантазии, томление неопытной души...

Боже! Какое сладкое и забытое чувство! Огромное, занимающее собою весь окружающий мир! Душа пела гимн прекрасной жизни!..

Воспоминания наплывали одно за другим, как волны на берег моря, но никуда не уходили, а накапливались, усиливалось их переживание, душа пребывала в экстатическом онемении...

Это было удивительно, но приходили только приятные воспоминания! Я утопал в море эмоций, любовь переполняла меня и я почувствовал, как из глаз моих брызнули слёзы...

- Володь... - послышался тихий голос Саньки. - Ты не рассчитал силу воздействия!...

Я открыл глаза. Нервы гудели, душа трепетала и сердце готово было выпрыгнуть из груди! Несколько секунд я сидел, блуждая взглядом по сторонам и силился вспомнить, где я нахожусь...

- Ну ты чё? - подошёл ко мне Пашка и с беспокойством заглянул в лицо. - Тебе плохо, что ли?

Я расплылся в глупой улыбке и проблеял:

- Хорошо...

До моего оглушённого сознания вновь пробился тихий голос Саньки, в котором слышались истерические нотки:

- Володь, ты хоть знаешь, на каком этаже мы живём?

Я повернул к нему своё заплаканное лицо и удивлённо ответил:

- Н-нет...

- На девятом!.. Далеко лететь!..

Я вытер слёзы, поморгал и спросил:

- Зачем ты мне это говоришь?

- А ты посмотри туда, - кивнул он на прозрачную стену.

Я посмотрел. "Берлога" опустела. Окно было распахнуто настежь и ветер трепал грязную занавеску.

- Они ушли, что ли?

- Ага! - ехидно хихикнул Пашка. - Туда! Через подоконник!

- Ты хочешь сказать...

- Именно это я и хочу сказать, - серьёзно сказал Санька. - Видел бы ты, как они переживали, как метались по комнате, заламывая руки! Натуральное кино! Я бы подумал, что они притворяются, если б и нас с Пашкой не зацепило.

- Во-во! - хрюкнул тот, стоя возле стены и брезгливо разглядывая опустевший притон. - Я думал, крыша съедет от кайфа! - Он повернулся ко мне и со странным выражением оглядел меня с ног до головы: - С тобой теперь опасно дело иметь!..

- Они, что же?.. - промямлил я, медленно осознавая ужас произошедшего. - В окно выпрыгнули?!

- Ты что-то совсем тормозить стал! - удивился Пашка и они с Санькой переглянулись.

- Так ведь их же спасать надо! - подхватился я, но Санька крепко схватил меня за руку и усадил на место: - Сиди! Как сказал Пал Ксанч: "Много чести!" Будем считать это побочным эффектом нашего эксперимента.

- Да ты что?! - возмутился, не оставляя попыток встать с кресла.

- А то! - припечатал Санька довольно жёстко. - Ты что же, теперь каждому бомжу на выручку будешь кидаться, если он станет от угрызений совести загинаться?