Георгий Мартынов - Гианэя

Они легли на отдых в каютах тех, кто жил в пятом отсеке. Хозяева этих кают лежали в анабиозных ваннах в четвертом. Прежде чем заснуть, Вересов подумал, что если кто-нибудь и находится действительно в четвертом или втором отсеке, то не все же пятеро. Муратов и Гианэя, вероятно, оказались запертыми в первом. В самом худшем случае экипаж потеряет трех человек. Находившимся в ваннах никакая опасность не угрожала.

«Справимся!» – подумал он, засыпая.

Как ни тяжела гибель товарищей, он рассуждал, как командир, обязанный думать обо всех!

Все трое проснулись одновременно, через четыре часа.

Короткое купанье в бассейне, завтрак, и они были готовы к работе.

Вентиляция между пятым и четвертым отсеками по-прежнему была выключена, связи не было, люки не открывались.

– Только мы трое можем спасти корабль и его экипаж, – сказал Вересов.

Они прошли в помещение «Мозга навигации». Там все было, казалось, как всегда. По внешнему виду ничто не изменилось.

«В сущности, – неожиданно для себя самого подумал Вересов, – откуда мы знаем, что „Мозг“ полностью вышел из строя? Мы сделали такое заключение по аналогии с лунной базой. А здесь может быть иначе. Достаточно просто „запереть“ „Мозг“ – и люди уровня Мериго ничего сделать не смогут. Цель будет достигнута. Но тогда что за звук слышали мы из четырех кубов?»

– Ладно, увидим! – сказал он.

– Что увидим? – спросил Тартини, – Я ответил на свои мысли. Не обращайте внимания.

Прежде чем заняться своим делом, Тартини и Медина помогли снять задние стенки всех пяти кубов. Вооружившись ручным фонарем, Вересов занялся прежде всего центральным. Надо было выяснить, можно ли вскрывать автоматы люков и сигнализации.

– Можете работать, – сказал он через несколько минут.

К пяти вечера положение стало вполне ясным.

Хмурые и усталые, они собрались за обеденным столом. Первым заговорил Медина.

– Включить вентиляцию, – сказал он, – не столь уж трудно, но нужно время для изготовления импульсной схемы. Будь у нас возможность проникнуть в четвертый отсек, все было бы просто.

– Сколько времени тебе нужно?

– Это зависит от того, где взять необходимые детали. В кладовой, где мы вчера были, ничего пригодного для этой цели нет.

– Что тебе нужно?

Медина, словно читая по списку, назвал больше двадцати предметов.

– Так! – сказал Вересов. – Ясно. А как у тебя? – обратился он к Тартини.

– Совершенно то же самое.

– Хорошо. С этим мы справимся. Можно сделать один импульсный прибор на два автомата, с кнопочным переключателем. Используем для этого все тот же запасный автомат сигнала тревоги. В нем есть все необходимое, а если и не все, то на временную, упрощенную схему хватит во всяком случае. А теперь слушайте, что обнаружил я.

Выражение лица командира не обещало ничего хорошего.

– Им было вполне достаточно просто «запереть» «Мозг», – начал Вересов, и оба его слушателя поняли, что он говорит о гийанейцах. – Для Мериго и других ни к чему было устраивать сложную систему самоуничтожения. Это наводит на мысль, что опасались не только соплеменников Мериго, но и землян. Ведь этот корабль должен был лететь вслед за кораблем Рийагейи. Очевидно, и там было сделано то же самое. Это интересный факт, но о нем успеем поговорить потом. – Вересов на минуту замолчал, потом заговорил вновь: – Дело обстоит так. Все главнейшие узлы схемы выведены из строя. Окончательно! В наших условиях изготовить эти узлы немыслимо. Для этого нужен завод электронного оборудования. Я обнаружил хитро замаскированную крохотную батарейку, видимо достаточно высокого напряжения постоянного тока. Реле, спрятанное в механизме экрана, включило ток, и во всех главных узлах сгорели «вэлкоды», как мы называем такие приборы. Вы знаете, что это такое. В кубическом миллиметре десятки микроскопических деталей. У нас нет запасных «вэлкодов», а если бы и были, то заменить сгоревшие мы не смогли бы. Потому что схема не наша, а гийанейская. Наши «вэлкоды» сконструированы совсем иначе. Мы знаем только, что и наши и гийанейские имеют одно и то же назначение. Мозг вышел из строя. Что из этого следует?

Тартини и Медина молчали.

– А следует вот что, – продолжал Вересов. – Мы сможем восстановить работу всех двенадцати автоматов. На корабле все будет в порядке. Но управлять двигателями мы не сможем! Ими управлял левый, от центрального, куб, и именно он пострадал больше всех. Двигатели вышли из-под нашего контроля. Они будут выполнять последнюю команду «Мозга». А какую команду он дал, ясно из «послания». Они будут тормозить корабль, а когда он остановится, прекратят работу уже автоматически. И пустить их мы не в силах. Нужна помощь с Земли. Вы понимаете, конечно, что эта помощь придет весьма не скоро. Как минимум, через тридцать лет. И для нас, в условиях неподвижности, пройдет также тридцать. К этому я могу добавить, что содержимого всех пяти продовольственных кладовых хватит на двадцать пять лет.