Фриц Лейбер - Серебряные яйцеглавы

— Я говорила с мисс Джексон, — доложила няня Бишоп. — Она благополучно вывезла тех троих, и все двадцать девять братков в наличии. Все еще требуют бумагу. У Попа посталкогольные конвульсии, но он тихо отдыхает. А сейчас прошу прощения.

Она поспешила в женскую уборную в сопровождении мисс Блашес, которая минутой раньше вручила Флэксмену сигару, с отвращением держа ее подальше от себя.

— Извините меня, няня, — затараторила розовая роботесса, когда они оказались в священном убежище, — но я умираю от желания задать вам один личный вопрос. Надеюсь, вы не будете возражать.

— Валяй.

— Ну, до этого утра я все время отмечала, что вы были гораздо более красивой девушкой, если вы понимаете, что я хочу сказать. Но сейчас… — Она взглядом показала на заметно уменьшившийся бюст няни Бишоп.

— Ах, это! — няня Бишоп задумчиво нахмурилась. — Я вот что скажу. Я просто решила отделаться от них. Они были слишком сексуальными.

— Как это смело! — Мисс Блашес задрожала. — Я, конечно, слышала об амазонках, но какой решительный шаг! У вас гораздо больше смелости, чем у меня. Я даже побоялась покраситься в черное, когда умер святой Вилли. В глубине своих схем я всегда была трусихой. Няня, вы так отважны, скажите мне, неужели женщина, жертвуя ради прихоти возлюбленного честью, благопристойностью и невинностью, при этом аж кипит от злости?

— Эге, да это главный вопрос, — усмехнулась няня Бишоп. — Ну да, чувствуешь, будто каждый квадратный дюйм твоего тела нашпигован бешеной злобой. Вы это хотели узнать?

Тем временем в фойе толстый руководитель лиги, проглотив мороженое, снова решительно подбирался к Флэксмену и Джо. Последний, довольно долго почесывавший затылок, неожиданно сказал:

— Я забыл вас спросить, мистер Флэксмен, когда это Клэнси Гольдфарб начал работать на правительство?

— Этот старый пират? Этот книжный червь? Ты рехнулся, Джо.

— Нет, не рехнулся, мистер Флэксмен. Ребята Клэнси перемешались с правительственными людьми, бегали за ними повсюду и помогали искать и рубить. А потом они вроде как слиняли.

Зейн Горт, все еще нося с собой Полпинты, спустился по вновь выведенному из строя эскалатору.

— Мне очень жаль, — доложил он, — но добрых сорок процентов недопоставленных книг увели. Секс-эпосы вычистили напрочь.

Флэксмен вздрогнул и качнулся назад.

Толстый предводитель детской лиги, показав на двух мальчиков, которые держали позади него большую черную коробку, приготовился разразиться речью.

— Дорогой сэр… — твердо начал он.

— Ну чего вы тут стоите? — заорал Флэксмен на Зейна. — Несите это яйцо назад в Инкубатор и запрягайте его в диктописец! Гаспар, тащи те тридцать рулонов к яйцеглавам! Я переношу дату окончания романов на послезавтра! Больше никаких каникул! Первого, кто позволит себя похитить, я уволю! Меня это тоже касается. Няня Бишоп! Нечего бездельничать там на балконе, спускайтесь вниз! Я хочу, чтобы вы пошли в Инкубатор и очень мило поговорили с мозгами по поводу завершения нашего проекта. Приготовьте адреналин и все, что нужно для оживления Каллингема, когда мы доставим его сюда. Мисс Блашес!

Издатель запнулся, подыскивая, что еще можно приказать. В наступившей тишине раздался голос Полпинты:

— Не много ли вы на себя берете, мистер Флэксмен, пытаясь командовать созданием великих произведений искусства да еще назначая какие-то сроки?

— Заткнись, ты, жестяное ничтожество! — От ярости Флэксмен затопал ногами.

— Думай, что говоришь, — спокойно ответил яйцеглав, — или я стану являться в твои сны.

Рассудив, что наконец наступил подходящий момент, юный луноболист снова с пафосом заявил:

— Дорогой сэр, мы — фаны и преданные любители вашего сериала «Внешние игры и Космические новички». Наша команда по луноболу выбрана президиумом фанов, чтобы преподнести Рокет Хауз в качестве признания вашего вклада ко внеземной спорт и космические игры высшую награду, которую властен присудить наш президиум. — Он поднял руку, и два мальчика позади него открыли коробку. — Вы награждены…

Тут предводитель луноболистов повернулся, порылся в коробке и неожиданно запустил во Флэксмена большим сверкающим шаром, который хотя и сиял поярче, но по размеру был точной копией яйцеглава.

Крик Флэксмена замер на вздохе. Шар ударился об его грудь с легким «памм» и под углом отскочил.

— …серебряным луномячом! — закончил юный фан, когда Флэксмен без чувств брякнулся на пол.