Дмитрий Биленкин - Космический бог

Крис растерянно озиралась. Всю дорогу она держалась за Полынова, явно подавленная новизной космического пейзажа, таинственностью базы, суровостью ее стен.

- Отсюда будет еще трудней...

Полынов свирепо посмотрел на нее, и она осеклась. Движением брови он показал на потолок. За решеткой кондиционера что-то слабо поблескивало, и у Полынова не было сомнений, что оттуда за ними наблюдает телеглаз, что спрятанная аппаратура ловит каждый шепот.

Крис печально улыбнулась, и Полынов понял ее: отныне им придется угадывать мысли друг друга, если они захотят говорить о чем-нибудь серьезном.

Они сели друг против друга в унылом молчании. У них отняли последнюю свободу. Свободу общения, которой обладали даже узники концлагерей.

Слабо пискнул электромагнитный засов. Оба вздрогнули.

- Идемте, док.

Полынов кивнул Крис. Та еле сдерживала слезы. Грегори провел психолога в конец длинного бетонированного коридора. У поворота они остановились перед дверью под номером одиннадцать.

- Мне поручено проинструктировать вас, док, - сказал охранник. - Здесь ваше помещение. Дверь сюда открывается при слове "аптека", запомните. Особо ценные лекарства. - Грегори выразительно посмотрел, - в сейфе. Запор настроен на ваш голос, на слово "сезам", ясно? Дверь вашей камеры отпирает фраза "добрый вечер"...

- Значит, я могу выходить из тюрьмы?

- Разрешено. Обед с 13.00 до 13.30 в помещении под номером семь. Завтрак там же в...

- Тоже паролем открывается?

- Нет. В положенное время войдете беспрепятственно. А сейчас к вам придет...

Грегори покрутил пальцем возле лба. Не успел Полынов как следует осмотреть свое хозяйство, как послышались шаркающие шаги и порог больницы переступил хмурый, тощий мужчина в мятом лабораторном халате, из нагрудного кармана которого торчала отвертка-тестер. В открывшемся просвете двери Полынов заметил удаляющуюся фигуру Грегори. Охранник громко напевал:

Далекий свет, далекий свет, далекий свет

Горящих сел

И звезд,

Залей вином, залей вином, залей вином

Горящий свет

Далеких сел

И звезд.

Вошедший сосредоточенно посмотрел на Полынова, мрачно сказал: "Так!" - но остался стоять, поблескивая стеклами очков. Глаза умницы, полуприкрытые веками, бесцеремонно изучали психолога. На щеках незнакомца темнела траурная щетина, его засаленный галстук и несвежая сорочка были под стать всему облику.

- Так, - еще раз мрачно произнес он. - Эри-берт, электрик. Главный! Так меня зовут. Ни одна сволочь меня тут не понимает, а вы?

- Садитесь, - сказал Полынов. - На что жалуетесь?

Эриберт загадочно усмехнулся.

- Бессонница, моя бессонница... Одна таблетка - не сплю, думаю. Две таблетки - не сплю, мучаюсь. Три таблетки... Так и до могилы недалеко, верно? Никто моей болезни понять не может, никто...

- Успокойтесь, я попробую понять. Вы еще будете спать сном младенца.

- Да? Разве тут уснешь сном младенца? - Больной саркастически скривил губы.

Он сел, как садятся усталые люди - сгорбившись. Его глаза за стеклами очков теперь не мигали, и это делало взгляд неприятным.

- Расскажите все по порядку, - попросил Полы-нов, подкатывая диагностирующий аппарат.

- Нечего рассказывать, нечего. Был-жил умный глупец. Нанялся, прилетел. Бессонница. Вскоре. Некому лечить. Услышал о вас, вот пришел. Надеюсь не веря.

Его монотонный голос был полон выразительности, и Полынов жадно прислушивался к интонациям; опыт психолога подсказывал, что сидящий перед ним больной непрост и его болезнь - тоже.

- Раньше в космосе были?

- Нет.

- Давно бессонница?

- Три месяца скоро, а будет - вечность.

- К прежнему доктору обращались?

- Нет. Боялся. Хотел сам справиться.

- Сами виноваты, что запустили.

- Конечно, сам. Верил, надеялся... Крах. Полынов укрепил на висках и запястьях его рук датчики, покрутил настройку. Результат его весьма заинтересовал.

- О земле думаете? - мягко спросил он.

- Земля...

Уголки губ Эриберта поползли вниз, лицо приняло мечтательное выражение.

- Земля... На земле - травка... Испортят.

- Нет, - твердо сказал Полынов.

- Вы думаете? - Эриберт оживился. - Вы обещаете? Последние дни мне совсем плохо, некоторые думают, что я схожу с ума... Но я - нет, я нормальный, верно? Только бессонница...

- Только бессонница, - как эхо отозвался Полынов. - Не бойтесь, психика у вас почти в порядке.

У вас редкое, даже на Земле, заболевание. Но работать вы можете.

- Я и так работаю. Специалисты тут незаменимы. Вы мне поможете?