Константин Мзареулов - Варианты без выбора

- Крейсера это. "Коминтерн" и "Красный Крым".

- И все-то ты знаешь,- насмешливо присвистнул Ладейкин.- Вроде не служил наш Леха на флоте, а все корабли с закрытыми глазами назвать могет.

- Дед у меня на флоте в японскую служил, да и сам я год матросил на сухогрузе,- степенно пояснил старший лейтенант.- А папаня в мировую ходил на этом самом "Коминтерне", еще когда тот "Память "Меркурия" назывался.

Крейсера растянулись кильватером и принялись громить беглым огнем вражескую оборону. Затем из-за линии окопов поползли в атаку коробочки легких танков, за ними поднялись пехотные цепи. Приблизительно через полчаса деморализованные артподготовкой турки уже бежали нестройной колонной по единственной ведущей в тыл дороге, над которой то и дело набухали белесые облачка шрапнельных разрывов. Обгоняя стрелков, устремились в прорыв эскадроны конного корпуса.

- Вроде без нас обошлись,- разочарованно протянул капитан Сорокин.Обижает танкистов верховное командование.

- А чего тут делать тяжелым танкам? - резонно проворчал Часов.- Узлов сопротивления приличных нет, танковых частей - отродясь не было, а с пулеметными гнездами и "бэ-тэ седьмые" управятся. Нас, братцы, держат для какого-то серьезного дела...

Прибежавший ординарец позвал всех в штаб. Полковник Щебенев ждал их в палатке, где зверски чадила чугунная печурка. На столе была расстелена карта незнакомого побережья.

- Заскучали, соколики? - весело осведомился комбриг.- Здесь мы не понадобились. Враг драпает, и до самого Трабзона навряд ли остановится. Комфронт поставил нашей бригаде другую задачу...

Полковник показал на карте: 29-я танковая бригада, развернутая на базе 143-го дивизиона, совершает 100-километровый марш к порту Ризе, где грузится на корабли, которые перевезут десант на южный берег Черного моря. Цель операции - разгром неприятельских войск в районе Босфора и захват всей проливной зоны.

На следующий день старший лейтенант Часов стоял на задней палубе крейсера "Ворошилов", опасливо поглядывая, не сорвутся ли с креплений танки его взвода. Море было отнюдь не безветренным, корабль плавно переваливался с борта на борт, отчего многие танкисты и пехотинцы чувствовали себя очень неважно и проводили большую часть времени, перегнувшись через леера ограждения. Вперемежку с матерными посылами слышались нетерпеливые пожелания: скорее бы, мол, добраться до вражьего берега и ощутить под ногами твердую землю.

Часов, как потомственный моряк, переносил качку спокойнее. Забравшись на крышу кормовой башни, он осматривал в бинокль панораму. Следом за "Ворошиловым" шел однотипный "Молотов", в кильватере которого двигался "Красный Кавказ" - вся тройка новейших крейсеров имела на вооружении дальнобойные пушки калибром в 180 миллиметров. Правее колонны крейсеров резал волну форштевнем линкор "Парижская Коммуна", а по левому борту обильно коптили небо неуклюжие транспорты с главными силами десанта. Между тем далеко впереди показались из-за горизонта слабые дымки неизвестных кораблей.

Над палубой ударила оглушительная сирена, мелодично звякнули колокольные дроби, забегали краснофлотцы. Башня под ногами Лехи вздрогнула, чуть не сбросив старшего лейтенанта, и развернулась. Длинные орудийные стволы медленно поползли вверх, застыв под углом к палубе градусов примерно в сорок-сорок пять.

- Эй, танкист, так твою разперетак! - изобретательно заорал снизу лейтенант-артиллерист.- Дуй в укрытие, здесь сейчас шумно станет.

В укрытие Часов, естественно не пошел, а поднялся на задний мостик, где собрались младшие командиры крейсера и стрелкового батальона. Молодой моряк снисходительно втолковывал армейцам:

- На перехват нашему конвою турки двинули свой флот. Сейчас мы эти корыта кончать будем.

- "Гёбен" идет? - возбужденно спросил Леха.

- Он самый,- кивнул моряк.- Только турки его как-то по-другому назвали, на свой манер.

По рассказам отца Часов знал ту давнюю историю. В конце четырнадцатого года англичане пропустили в Дарданеллы германский линейный крейсер "Гебен" и легкий крейсер "Бреслау", чтобы те создали в Черном море противовес сильной русской эскадре и не подпустили наших к Проливам. Под конец первой мировой войны "Бреслау" затонул, подорвавшись на плавучей мине, а линейный крейсер остался в Турции, переименованный в "Султан Селим Явуз", что означало в переводе "Султан Селим Грозный". И вот сейчас он готовился дать бой Красному Флоту.

Средняя из трех пушек носовой башни с ужасающим грохотом выбросила огромный столб огня, который расплылся густым облаком дыма. Последовала пауза, затем прогремел залп всех девяти орудий. Артиллерия развила бешенный темп стрельбы - не меньше трех-четырех залпов в минуту. Снаряды ложились где-то за горизонтом, и слабенький полевой бинокль Часова не позволял разглядеть результаты канонады. Ответных разрывов тоже не было видно.