Артур Кларк - Последняя теорема

Четыре недели спустя Ранджит прочел от корки до корки или пробежал глазами семнадцать книг и почти сто восемьдесят статей. Результаты были неутешительными. Он питал надежду хотя бы случайно обнаружить нечто такое, что прольет свет на все остальное. Но этого не произошло. Как будто его вели по десятку разных переулков — и все они приводили в тупик, поскольку многие авторы-математики опирались на те же статьи, что попадались Ранджиту. Пять или шесть раз он перепроверял простые числа Вифериха, перечитывал работу Софи Жермен, тоже посвященную простым числам, изучал теорию идеальных чисел Куммера и, конечно же, труды Эйлера и всех прочих математиков, которых, как мастодонтов или саблезубых тигров, затянула смоляная яма теоремы Ферма.

Оставалось меньше недели до начала нового учебного года, и Ранджит поймал себя на том, что подходит к проблеме со слишком многих сторон сразу. Это было похоже на синдром ГСШМ, насчет которого предупреждал Гамини.

И юноша решил испробовать самый простой путь. Поскольку он был Ранджитом Субраманьяном, в итоге он выбрал лобовой штурм длиннющего доказательства Уайлса — единственного доказательства, понятого горсткой ведущих математиков (по крайней мере, они дерзали утверждать, что понятого).

Ранджит скрипнул зубами и ринулся в атаку.

Поначалу было легко. Но вот Ранджит углубился в неуклюжие рассуждения Уайлса, и стало… не то чтобы тяжело и не то чтобы неинтересно, однако дело требовало крайней сосредоточенности. Ведь именно на этом этапе Уайлс начал рассматривать уравнения для кривых на плоскости XY и для эллиптических кривых, а также многочисленные решения модулярных уравнений. И тут он впервые сумел подтвердить справедливость так называемой гипотезы Таниямы-Шимуры-Вейля, гласящей, что любой тип бесконечных эллиптических кривых модулярен. В то время как Герхард Фрей и Кеннет Рибет показали, что определенная эллиптическая кривая может не быть модулярной, Уайлс продемонстрировал, что эта самая кривая непременно является модулярной…

Ага, ага! Вот оно! Явное противоречие!

Для математика иное противоречие — это сундук с золотом, лежащий на краю бесконечной радуги. Поиску противоречия некоторые математики охотно посвящали свою жизнь, ведь если логические выводы из твоего исходного уравнения исключают друг друга, значит, исходное уравнение неверно!

Вот так было доказано в некотором смысле, что Ферма прав. Вторая степень — это предел. Кубы двух чисел никогда не дадут в сумме куб третьего числа, и это справедливо для всех целых чисел, от единицы до бесконечности. Но Ранджит ни на йоту не приблизился к собственному, менее муторному доказательству того, о чем Ферма давным-давно так небрежно упомянул.

И он, конечно же, не подозревал о том, что попал в кадр.

Существа, занимавшиеся съемкой, принадлежали к одной из рас-клиентов великих галактов. Они назывались машинниками, и естественно, Ранджит их ни разу не видел. У машинников и не было такого намерения — попасться кому-нибудь на глаза. Хотя в редких случаях (например, противостояние Земли и Марса при наличии света звезд и Луны) человек способен заметить машинника. Но сообщения о подобных встречах обычно попадали в разряд свидетельств НЛО, в этот мощный пласт ошибок и фальсификаций, к которому не притронется ни один уважаемый и уважающий себя ученый.

Машинники всегда стремились угодить великим галактам, и в некоторых обстоятельствах им разрешалось проявлять инициативу. Свою планету машинники изничтожили, причем к этому делу подошли еще более основательно, чем полуторки, исключив всякую возможность появления белковой жизни на ее поверхности. Полуторки решали проблему своего дальнейшего существования, добавляя протез за протезом к своим хрупким органическим телам. Машинники пошли иным путем. Они покинули родную планету физически, более того, они вообще расстались со всем физическим, переписав себя в нечто вроде компьютерных программ и подарив своим ослабленным старостью и болезнями телам долгожданную смерть. С тех пор как личности машинников переселились в киберпространство, отравленная, изуродованная планета мало-помалу восстанавливалась, в частности не вся вода теперь была токсична — хотя для любой органической формы жизни планета по-прежнему выглядела сущим адом.

Порой великие галакты решали переместить какое-то количество существ из одной звездной системы в другую, и работа эта поручалась машинникам. И те, зафиксировав первые выбросы микроволнового, а затем и ядерного излучения с Земли, поняли, что великие галакты этим заинтересуются. Машинники не ждали приказа, они сразу же установили наблюдение за планетой. Добытые сведения отправлялись в тот сектор Вселенной, где в потоках темной энергии жили великие галакты.