Игорь Денисенко - Дом

Пихтов расхаживал по дому и прибирал последствия сражения. Вернул на место вазу. Подмел опилки и щепки на лестнице. Повесил на место кочергу. Потом прошел на кухню, и, убедившись, что картошка, которую он давеча жарил, превратилась в полные угольки и пепел, выкинул её в мусорное ведро. Отрезал кошке вареной колбасы ломоть и мелко покрошил, чтобы не давилась. Муська, до этого момента, бегавшая за ним по комнатам, как привязанная, угощение оценила, и, рыча, поглощала колбасу. Семен смотрел на кошку и сам вяло что-то жевал, не ощущая вкуса. И тут ему в голову пришла одна мысль..

«А что если? Что если Бога нет? Не в том смысле, что никогда не было, а сейчас. На материальном плане. Он сотворил человека по образу и подобию своему, наделив свое творение даром творить и создавать. И создал не из банальной глины, не из праха земного, не из дерева Буратино вырезал, а из себя. Жертвуя собой. Отдавая всю материальную составляющую его сущности на создание этой вселенной. А сам остался в виде чистой энергии. Ничто не берется ни от куда, и в никуда не девается…Хм». Тут мысль Пихтова скакнула, и он стал размышлять на другую тему. «В физике есть понятие необратимых процессов. Вот сгорела картошка на сковородке, и её уже не вернуть в прежнее состояние. А если на самом деле можно вернуть? Можно воскресить? Просто от картошки остался пепел, и выделилось некое количество теплоты — считай энергии. А что если для того, чтобы процесс был обратим, нужно просто чуть больше энергии? Ну, скажем, не чуть. А порядочно больше энергии.

Как сказал дух камня, все зависит от законов…Он намекнул, что я могу все исправить. И дом этот вернуть на место и разрыв реальностей закрыть. Но, в, тоже время, сказав, что моего желания не достаточно. И он не уверен, захочу ли я этого? О чем он говорил?»

— О том Семен Михайлович, что исполнять желания камень берет энергию из окружающей среды, а чтобы повернуть вспять пространство и время, ему энергии мира недостаточно. Процесс, как вы догадались, весьма энергоёмкий…

— И что для этого надо? — Семен обернулся на голос, чтобы лицезреть клетчатую кепку в дверном проеме кухни.

Гордыня. Все-таки есть что-то в этих странных учениях и верованиях этого странного мира, думал Хантер, возвращаясь в город за рулем автомобиля покойного Толика. Ведь если подумать, то именно гордыня и самоуверенность чуть не погубила его сегодня. Сбил постового, а ведь мог объехать. Не стал униженно разговаривать с дачной семейкой, тянуть время, а грубо угрожал им оружием. Недооценил лицемерие Толика. Потом эта игра в войнушку с полицейскими, его счастье, что стрелки они никудышные. А все потому, что он самонадеянно думал, что все закончится и ему не придется возвращаться.

И вот пришлось…Пришлось взять заложника, переправится с ним на тот берег, спалить полицейские машины, и заодно свою. Поскольку машина в розыске. Столько ошибок за сегодняшний день, столько промахов. Хантеру стало стыдно, как ученику завалившему экзамен. Пора, становится осмотрительней. Просыпаться и думать о последствиях. Просчитывать их. Стоп! Светофор. Нарушать не будем. Хватит.

Хантер выждал очередь и пока череда машин проехала на зеленый, опять остановился у самого светофора. А почему собственно он решил, что точка повторного прокола однозначно совпадает с домиком в дачном поселке? Опять самонадеянность? Вот, что нужно проверить сейчас в первую очередь. Вот чем он сейчас займется.

Через пятнадцать минут прибыв к магазину «Pucha», Хантер забил данные в программу и результат замигал красной точкой на диаграмме. Хантер вздохнул, хорошо все-таки, что попалась ему эта семейка и спасла от неминуемой гибели…Какой же он болван! Где погиб Шурави? А? Правильно. Погиб у дома в городе, где была когда-то квартира художника. И не ключа на свою голову Шурави ждал, а время выжидал у дома.

Так…, Хантер постучал кончиками пальцев по ноутбуку. Сломя голову ломится в квартиру не будем. Поставлю таймер опять на два часа. И посмотрю там хорошенько все вокруг. Мало ли? Как говорят аборигены: Береженого, Бог бережет.

А зачем мне все это? — мелькнула малодушная мысль, когда автомобиль подъезжал к знакомому перекрестку. Суета. Власть — суета сует. Комплекс маленького человечка выбившегося в господа? А ведь куда я собственно выбился в своей жизни? Чего достиг? Это для деревенского старосты я пуп земли и господин. А для министерства, полевой агент, расходный материал, пушечное мясо. Винтик в государственной машине. Ни жены, ни детей. Даже дома своего нет. И никогда не будет.