Ольга Макарова - Б.В.Г

…Дар в отношении умения был таким же малышом… но… какой из него золотой получился ученик… Про таких говорят: 99 из 100 — это значит, что он понимает 99 из 100 твоих объяснений…

К тому же сила и выносливость его была не хуже, чем у самой Тьяры, поэтому можно было тренироваться с утра до вечера с небольшими перерывами на отдых, еду и… стрельбу… Дар учил Тьяру стрелять из пистолета и винтовки…

Они обменивались умениями, и за это Дар заслужил подлинное уважение Тьяры. То, что он никогда не держал в руках меча до того, как приехал на Эмеральд, уже не казалось таким позорным упущением. Дар все равно был воином…

Все бы хорошо, да только единственная неделя подходила к концу. Самый золотой ученик не выучился бы мастерски фехтовать за неделю… Поэтому на предстоящем испытании обоих ждало поражение — и Дара, и Тьяру… иначе Вирагга и не разрешила бы его…

И яснее всех близость краха продемонстрировал обоим Тёрн…

…Тёрн, по приказу Вирагги, сейчас проводил много времени в тренировках, и, обходя ряды усердно тренирующихся подростков, не упускал случая внимательно понаблюдать за Даром и Тьярой.

Тьяра прямо-таки кожей чувствовала его взгляд, и не обращать на Тёрна внимания стоило ей больших усилий… «Ты ушел, Тёрн. Ушел, и больше ничего для меня не значишь,» — говорила она мысленно, надеясь, что разведчик это почувствует и оставит их с Даром в покое… Но он, может, и чувствовал, что не очень-то желанный гость рядом с этой компанией, а уходить и не думал. А однажды прихватил с собой собственный кэн — из светлого дерева: такие есть только у чифессы и ее мужчин…

— Иди сюда, парень, — сказал он Дару. Лицо Тьяры вспыхнуло возмущением, что с ней обходятся, как с пустым местом… Но удостаивать Тёрна после этого даже замечанием она и не собиралась…

Дар послушно подошел, держа свой кэн в правой руке спокойно опущенным вниз.

— Я тебя проверю, — коротко бросил Тёрн. — Защищайся!

Дар был легче и меньше ростом, чем Тёрн; к тому же, по-мальчишески гибок и ловок. Может, именно это и помогло ему увернуться от первого удара, который целил в корпус, перепрыгнуть второй — тот, что должен был прийтись по ногам, и успеть робко встретить кэном третий… и — мир перевернулся…

Отключился Дар полностью, провалившись в непроглядную тьму, потому что третий удар пришелся по голове, и весьма крепко… На мгновение ему вновь почудилась Бездонная Яма, разевающая свою пасть; Дар в ужасе метнулся от нее и вынырнул в реальный мир…

Здесь, заслоняя спиной солнце, над ним, распростертым на снегу, стоял Тёрн. Лицо разведчика хранило довольное и надменное выражение.

— Мужчина, чему ты радуешься?! — гневно крикнула ему Тьяра. — Что победил того, что слабее и младше тебя?!! Да к тому же всего пять дней держит в руках меч?!

— На испытании не станут разбираться, сколько дней он держит в руках оружие, — горделиво заявил Тёрн. — Это было мое предупреждение ему. Он все понял, я думаю… — и пристально поглядел на Дара.

Дар ладонью стер с лица кровь и заставил себя подняться на ноги… а то еще чего не хватало — валяться тут перед этим Тёрном. Поднимаясь, Дар увидел свой простой черный кэн, который лежал в снегу, сломанный пополам. Да… удар светлого кэна Тёрна — кэна вождей — разнес черную деревяшку в щепы…

— Я все понял, — сказал Дар, обнажив в жуткой улыбке залитые кровью зубы.

— Что ты понял, юнец? — насмешливо поинтересовался Тёрн.

— Меч… — выдохнул Дар тяжело и чуть не захлебнулся кровью, наполнившей рот. — Меч… ломается, если ударить его сбоку… Я… больше… не ошибусь…

— Дурак… — пожал плечами Тёрн и зашагал прочь.

Дар тяжело опустился на одно колено, коснувшись снега кровавой ладонью: его мутило так, что стоять прямо уже не было сил…

Тьяра бросилась к нему… Сегодня она нарушила первейшую женскую заповедь: «Не стоит слишком заботиться о мужчинах…»

>Девятая гильза

Взволнованный Скирр суетился вокруг Дара, лежащего на кровати Рон: запах крови и боли приводил маленького человечка в ужас. Бедняга пушистик все время что-то лопотал, а в огромных его лемурьих глазах стояли слезы.

— Ты так ловко лечил Скирра, а сам себя не можешь! — сказал Мих, который выглядел раскрасневшимся после того, как притащил сюда Дара; и тут же ободряюще улыбнулся: — Пойду приведу тебе Нефью…

Мих вышел и закрыл за собой дверь, чтобы не запускать в дом холод. Тьяра присела на краешек кровати и взяла руку Дара в свои. Ей было невероятно жаль этого паренька, и к этой жалости примешивалось острое чувство беспомощности…