Андрей Салов - Семь смертей Лешего

Отодрав приколоченные соседями на двери доски, Леший вошел внутрь. Ничто не изменилось за время его отсутствия, ничего не пропало. Даже деньги, валявшиеся в выдвижном ящике стола, оказались не тронуты.

Два дня просидел Леший безвылазно дома, невидящими глазами уставившись в одну точку, не отвечая на настойчивый стук соседей, пытавшихся привлечь его внимание. Окрестные подростки, те, что посмелей, пересилив робость, перемахнули через забор и наведались на его подворье. Не у каждого хватит смелости оказаться рядом с человеком, которого несколько месяцев считали мертвым. Да и человек ли он вообще? Может это и вправду лешак, незнамо как прознавший про опустевшее жилье, и заявившийся в село, переждать лютые морозы, выгнавшие его из родного дупла.

Если это не человек, а лесное существо, пробравшееся в дом Халявина, то оно каким-то образом причастно к исчезновению, или знает о его судьбе, иначе как бы оно прознало о пустующем доме. Впору участковому разбираться в этом странном деле, но у него были более важные дела, нежели реагирование на небылицы, гуляющие по селу.

Участковый в Шишигино был из городских, пришедший взамен ушедшему на пенсию Авдеичу. И поэтому избавлен от суеверий, столь присущих люду, родившемуся, и всю жизнь прожившему в окружении дремучего леса, вдали от цивилизации и прогресса. Сельский люд с детства воспитан на поверьях и суевериях связанных с лесом, во многие свято верил, и ничто не могло поколебать этой веры. Участковый не пытался бороться с дремучими суевериями, стараясь из этого бреда извлечь рациональное зерно. И если кому-то нравится верить в то, что в Шишигино заявился лешак, и остался жить в одном из пустующих домов, пусть себе верит на здоровье. Для него важно другое, - домой вернулся пропавший несколько месяцев назад парень, которого все считали погибшим.

Последний раз его видели летом, с ружьем за плечами, по дороге в лес. Халявин был молод, но пользовался авторитетом среди охотников, и даже думать о том, что его задрал лесной зверь, не стоило. Скорее всего, он сгинул на болоте, хотя и знал, по утверждению многих, проход на другую сторону. Но Болото оно и есть болото. Мало ли что может случиться. Задумался о чем-то, замечтался, потерял должную концентрацию, и вот он неверный шаг, ставший роковым. Сколько их, покорителей болота, покоится на дне, никто не знал. Сколько еще человеческих жизней упокоится там, никто не ведал. Там мог оказаться каждый, дерзнувший бросить вызов гиблому месту.

Касательно Лешака, - шишигинский люд сильно заблуждался, пытаясь выдать желаемое за действительное. Не может Лешак топить печку, смотреть телевизор и варить на плите обед. А именно этим и занимался Леший по рассказам пацанов, осмелившихся заглянуть в окна заброшенного дома. Чтобы окончательно развеять гуляющие по деревне бредни, в ближайшие дни участковый собирался наведаться к нему в гости. Вот только покончит с завалом бумажной работы, навалившейся по случаю завершения очередного отчетного квартала.

То, что суеверные люди считали явившимся в деревню лешаком, на самом деле оказалось хорошо известным всем, Лешкой Халявиным, исчезнувшим несколько месяцев назад. Он сильно изменился, отрастил бороду и пышную шевелюру, хотя раньше предпочитал ходить чисто выбритым, с короткой стрижкой. В его глазах появился нездоровый, лихорадочный блеск, а выражение лица стало каким-то отстраненным. Он смотрел на человека, но не видел его, слушал человека, но вряд ли слышал, погруженный в свои мысли. И раньше не особо привередливый, теперь и вовсе ограничивался малым, ни в чем не нуждаясь.

Он молча выслушал рассказ соседей о том, что случилось за время его отсутствия. Благодаря их участию, все в доме осталось в целости и сохранности, хотя местные алкаши пару раз предпринимали попытки поживиться бесхозным добром, чтобы променять его на самогон. Пенсионер-сосед собственноручно заколотил окна и двери, чтобы не смогла проникнуть в дом охочая до чужого добра пьянь.

Прошмыгнуть в дом без лишнего шума, местным пьянчужкам так и не удалось, на всякий подозрительный звук тотчас реагировал старик-сосед, решительно выпроваживая незваных гостей. А чтобы его слова лучше доходили до алкашей, он неизменно появлялся с ружьем, таким же древним, как и сосед, но вполне пригодным для того, чтобы привести в чувство зарвавшихся людишек. Пристрелить кого-нибудь старик вряд ли бы решился, дело это уголовно наказуемое, а вот подпортить кому-нибудь из воришек шкуру, - это запросто. Оба ствола его старенькой двустволки были заряжены солью, для которой штаны и рубахи не являются преградой.