Андрей Салов - Семь смертей Лешего

Их ждет смерть, медленная и мучительная, до наступления которой они сотни раз проклянут тот день, когда появились на свет. Граф был мастер на всякого рода пытки и издевательства, и от его женушки не стоило ожидать иного. Все благородные одинаковы. Простой люд для них просто вещь, с которой можно поступать, как заблагорассудится. Попасть в руки посланных графиней людей, значило обречь себя на мученическую смерть. Не желал кузнец такой смерти ни себе, ни молодой жене. Не собирался покорно дожидаться прибытия своры графских прихвостней. Не намеревался валяться в ногах графини, вымаливая прощение. Это бесполезно, бессмысленно и глупо. Он будет бороться за жизнь свою и возлюбленной. Сделает все возможное и невозможное для того, чтобы жизнь их была долгой и счастливой, и не висела над ними дамокловым мечом угроза мести.

Оставив пребывающую в шоке супругу на попечении родителя, кузнец, расталкивая кинувшихся к выходу крестьян, выскочил наружу. Глупцы, стремящиеся поскорее убраться с проклятого места и спрятаться в своих лачугах, надеясь укрыться там от мести графини. Ее месть будет страшна вдвойне от того, что тех, кто повинен в смерти супруга, схватить не удалось. Они рассчитаются своей шкурой и кровью за веселье, в котором принимали участие. За то, что никто не вмешался, не спас от смерти господина. За это они поплатятся сполна, и кое-кто отдаст богу душу под плетьми.

Свадьба игралась в доме кузнеца, на чем тот настоял, хотя сельский богатей желал отпраздновать свадьбу дочери в собственном доме. Поэтому бежать кузнецу далеко не пришлось. Кузня с тайной комнатой и тайником находилась совсем рядом. Всего несколько минут потребовалось ему, чтобы вернуться в опустевший дом, в котором не осталось никого кроме тестя, и еще не пришедшей в чувство супруги. В руках он нес две шубы из шкуры медведя, доставшиеся по наследству от отца, любившего побродить в свободное от кузнечных дел время по лесу с рогатиной.

Надеть на рогатину хозяина леса медведя, из шкуры которого получались отличные шубы, а мясо, должным образом приготовленное, было невероятно вкусно. И плевать на то, что лес является графским владением, и охота на любого зверя запрещена, за чем неусыпно следили егеря, в обязанность которых входил отлов браконьеров, дерзнувших нарушить графский запрет на охоту в принадлежащих его светлости лесах. Пойманные с поличным на месте преступления жестоко наказывались плетьми, если таковое случалось в первый раз. Шкуру с них сдирали нещадно, несчастные неделями валялись на брюхе, уткнувшись носом в землю, не в силах шевельнуться, из-за угнездившейся в теле боли. При повторном задержании браконьера, поркой дело не ограничивалось. С нее все только начиналось. Содрав в очередной раз шкуру со спины несчастного, его закидывали на телегу и доставляли в замок, на графский суд. Поскольку правителю было недосуг заниматься всякой ерундой, несчастных отправляли прямиком в подземелье, во тьму и сырость, на хлеб и воду. До тех пор, пока граф не проявит интерес к их судьбе.

Угодить в руки егерей чревато печальными последствиями. И все равно, не взирая на запреты и страх, крестьяне шли в лес охотиться. Кому-то везло больше, кому-то меньше. Кто-то возвращался из леса с богатой добычей и разделывал ее втихаря на кухне. Кто-то становился добычей егерей, и его разделывали самого. Плетьми, снимая шкуру пластами, обдирая мясо до костей.

Ходили и предки Лешего в лес, и сам он не чурался вылазок на природу. Они всегда возвращались из леса с добычей, поэтому и не переводилось в семье мясо дичины. И хотя не искали они в лесу встречи с егерями, но никогда и не бежали от них, если таковые встречи все-таки случались. В роду Леших мужчины были крепкими, им ничего не стоило и подкову согнуть, и убить ударом кулака здоровенного быка, тем более какого-то замухрышку егеря, прикрывающегося именем графа. Никогда и никого из Леших не тащили на деревенскую площадь для публичной порки, хотя им доводилось встречаться в лесу с егерями, застукавшими их с добычей. Попытки задержать нарушителей графского указа, заканчивались одинаково плохо. Графу приходилось искать желающих занять вакантную должность егеря. Предыдущих егерей если и находили, то тела несчастных были в столь жутком состоянии, словно они столкнулись нос к носу с медведем.

Лешие ели мясо, носили шубы и шапки из меха дикого зверя. Их и прихватил Леший для себя и супруги, которую заберет с собой, чтобы та не угодила в лапы графских прихвостней, чтобы не пришлось ей отвечать за то, что он натворил в ослеплении. Помимо шуб он нес объемистый мешок с провизией. Мясо, хлеб, сыр и вино, которых хватит на несколько дней, что они проведут в лесу скрываясь от погони. Еще имелся увесистый кожаный мешочек, мелодично позвякивающий при ходьбе. Около сотни золотых монет, огромное состояние, собранное поколениями Леших, которые никогда не были бедными людьми, чему способствовало их ремесло, востребованное на селе.