Андрей Салов - Семь смертей Лешего

Поселившийся в сердцах ужас перед разгневанной стихией, насланной на их погибель могущественным колдуном, заставил забыть о долге. И не было у них иной мысли, кроме как о спасении. А где искать спасения во время колдовского шторма, как не в трюме, где все гремит и стонет в такт бушующей стихии, но зато не видно гигантских водных валов, вздымающих корабль к небесам, а затем стремительно низвергающих в пропасть. В трюме появляется некая иллюзия безопасности, среди натужно скрипящих переборок, катающихся по полу бочек, и летающих повсюду тюков с поклажей.

И только второй штурман Леший, продолжал в одиночестве торчать на палубе обреченного на погибель судна, вглядываясь вдаль, откуда могла прийти смерть, или избавление от нескончаемого ужаса. Хватаясь за обрывки снастей, уворачиваясь от катающихся по палубе обломков, Леший подбирался к дверям, ведущим во внутренние помещения судна, прислушиваясь к доносящимся оттуда звукам.

Укрывшейся в трюме команде уже не было страшно, судя по пению, доносящемуся оттуда. Объяснение столь резкого изменения их поведения было очень простым. Они выбили дно у пары бочонков с ромом, предназначенных для торговли с африканским царьком. В его черные руки бочонки с ромом уже не попадут однозначно, их участь, - отправиться на дно, вместе с обреченным кораблем. А на морском дне им не найдется применения, ибо не научились еще жители глубин вкушать то, что так радовало жителей суши, вселяя заряд бодрости и сил. Зачем пропадать добру, если оно может послужить на благое дело, подняв изрядно подорванное бурей, душевное равновесие морских разбойников.

Выпив, им сам черт был не страшен. Приняв на грудь изрядную дозу спиртного, они не боялись смерти. Явись она прямо сейчас, ей бы не поздоровилось. Они мигом пересчитают страшной старухе все кости, и напоследок засунут косу в костлявую задницу, и провернут ее там пару раз. И даже если разверзнутся врата ада, и они предстанут перед самим дьяволом, то не испугаются его грозного вида, накостыляют и по рогам, и по козлиной морде.

И они продолжали пить и петь, заглушая пением рев стихии, беснующейся за пределами трюма, в котором светло от пламени свечей, и тепло от множества разгоряченных алкоголем тел. Под одобрительный рев собравшихся, выбивалось дно очередного бочонка с ромом, и его содержимое перекочевывало в подставленные под благодатную струю кружки, перетекая оттуда в пиратские глотки. Те, что послабже, падали без чувств, погружаясь в беспробудное алкогольное забытье. Те, что покрепче, продолжали сражение с ромом, затягивая очередную песню охрипшими от рома голосами.

Все ближе приближался момент, когда на корабле не останется ни единой мыслящей души за исключением Лешего, продолжающего торчать на палубе, промокшего до нитки и промерзшего до костей. Леший и сам был не прочь оказаться сейчас в трюме. Его торчание на палубе, все равно не имело смысла. Он не мог никак повлиять на ход судна. Стихией ему отводилась роль стороннего наблюдателя. Наблюдая за разгулом стихии, он вконец оцепенел от страха и пронизывающего холода. Сейчас ему бы не помешала хорошая порция рома из корабельных запасов, поглощаемого укрывшейся в трюме командой.

Смертельно хотелось выпить, но Леший воздерживался от похода в трюм, понимая, чем это чревато. Команда окончательно свихнулась и появление в трюме офицера, явно воспримет не адекватно. Все офицеры, за исключением Лешего, давно мертвы. Капитан и его помощники, убиты в короткой, жестокой схватке, при попытке помешать команде, добраться до бочек с ромом.

Леший в бессмысленной свалке у входа в трюм не участвовал, находясь в противоположной части судна. Это и спасло ему жизнь. Пираты, убившие ставших на их пути офицеров, не стали его искать, увлеченные иной мыслью. Леший остался наедине с бушующей стихией, обреченный торчать на палубе до тех пор, пока не стихнет в трюме шум. Когда упившаяся команда угомонится, погрузившись в беспробудный сон, он сможет прошмыгнуть в трюм, не опасаясь за свою жизнь, и припасть к заветному бочонку, чтобы найти отдохновение от ужасов ночи, а также согреться, прогнать пробравший до костей, холод.

Вот только вряд ли удастся ему хлебнуть рому. И вовсе не потому, что запасов корабельного рома не хватит, чтобы свалить с ног пиратскую братию. Судя по отрывочным возгласам и крикам, доносящимся из трюма, самых стойких оставались единицы, и хватит их ненадолго. Скорее сделать это помешает появившаяся на горизонте черная точка, стремительно вырастающая из пенящихся вод. Судя по направлению ветра, и по времени, в течение которого продолжалась колдовская буря, растущая на горизонте чернота ничто иное, как гряда скалистых островов, расположенных поблизости от африканского побережья. И их с неумолимостью стихии, несло на один из вереницы скалистых островов, расположенных в относительной близости от берегов Африки. Если повезет, они минуют смертоносную гряду и тогда появится шанс оказаться выброшенными на материк. После подобной швартовки корабль будет непригоден для дальнейшей эксплуатации, но у людей появится шанс спастись. Если, конечно, люди захотят этим шансом воспользоваться, что весьма проблематично, учитывая их нынешнее состояние.