Новиков . Какие меры?
Резницкий . Мы не имеем права пассивно выжидать и ограничиваться наблюдением. Согласитесь, что мы несем определенную ответственность за перемены…
Новиков . Сергей Сергеич, какие меры вы собираетесь принять?
Резницкий . Давайте посоветуемся. В конце концов все упирается в еду, не так ли? Они голодают. Накормить их нашими припасами невозможно — для этого наш синтезатор слишком маломощен. Что остается?
Новиков . Снять сигнал опасности и заставить Центр возобновить кормление.
Таня . Подумай, что ты предлагаешь, Алеша. Центр снова начнет их кормить, накроет колпаком, в общем восстановит статус-кво. И опять начнется деградация. Они утратят даже те немногие навыки активной деятельности, которые приобрели в ходе борьбы за существование. Кончится тем, что они опустятся на четвереньки.
Новиков . Ты предлагаешь оставить все так, как есть?
Таня . Давай поставим вопрос по-другому. Вправе ли мы лишить будущего это первобытное стадо? Очевидно, не вправе. Но будущее, или точнее, прогресс возникает лишь как результат естественного хода развития.
Новиков . Короче говоря, голод — двигатель прогресса.
Таня . Алеша, не заставляй повторять общеизвестные истины. Ты не хуже меня знаешь, что двигатель прогресса…
Новиков . Знаю, знаю. Ты несокрушимо права. Я только подумал, что… легко рассуждать, когда сыт, когда еда прочно гарантирована каждому и вытеснена из круга повседневных забот… Тебе не попадалось в книгах старинное изречение: «Сытый голодного не разумеет?»
Таня . Ну что ж, перестань ест! Присоединись к аборигенам, выкапывай земляные орехи. Ты уразумеешь. Но сумеешь ли вразумить? Вот вопрос.
Резницкий . Послушал я вас — и вот что скажу. Возвращать аборигенов к временам автоматических кормушек и силового колпака, конечно, нельзя. Но помочь им в добывании пищи надо. Попробуем накормить их досыта. И посмотрим, что из этого получится.
Таня . Они залягут и будут дрыхнуть, пока снова не проголодаются. Это ничем не лучше автоматических кормушек.
Резницкий . И все же попробуем. В нашей программе значится обучение аборигенов земледелию…
Новиков . Сергей Сергеич…
Резницкий . Погодите. Ясно, что с этого начинать нельзя, — обстановка здесь иная, чем мы представляли. Мы начнем с охоты.
Таня . Уж не на ящеров ли?
Резницкий . Именно. На динозавров. Аборигены всеядны — тут никаких сомнений.
Таня . В их аппетите я не сомневаюсь. Но что это даст с точки зрения…
Резницкий . Таня, я понимаю, что вас тревожит. Но согласитесь, что сытость, элементарная сытость имеет свои преимущества и в социальном плане. Свободное от постоянных поисков пищи время, возникновение новых потребностей… Да просто смягчение нравов, наконец.
Новиков . А что? Давайте поохотимся. Черт возьми, я всегда чувствовал, что во мне пропадает охотник. Зверобой… гм…
Таня . Хорошо. Я готова расценить это как эксперимент, но не более того.
* * *
Новиков готовился к охоте с веселым усердием. Он содрал с какого-то упаковочного футляра легопластовое покрытие и сделал из него широкий пояс. За пояс он заткнул трубку плазмострела. Свою десантную каскетку он украсил веткой на манер пера. Затем приготовил длинную веревку со скользящей петлей на конце.
— Ты что, собираешься поймать динозавра с помощью этой веревки? — насмешливо спросила Таня.
— Это лассо, — пояснил Новиков. — Вот смотри-ка.
Он собрал лассо кольцами, примерился и кинул в сторону вездехода, намереваясь заарканить антенну локатора, но не попал.
— Не так просто. — сказал он. — Надо набить руку… Нет, Танечка, в динозавров мы будем палить из плазмострела. Но уважающий себя охотник не должен пренебрегать и старинными способами охоты.
— Теперь я понимаю, почему ты стал кумиром всех мальчишек Земли.
— Почему?
— В тебе самом прочно сидит мальчишка.
— Нет. Во мне сидит охотник. Жаль, у меня никогда не было времени поохотиться. Хочешь, я тебе сделаю лук и стрелы?
— Не хочу.
— Ты со своим греческим носом вполне бы сошла за Артемиду. Артемида здешних лесов, а? Только вместо комбинезона надо бы надеть что-нибудь полегче.
Он намотал лассо на руку, с силой бросил — и чуть было не накинул петлю, на Резницкого, который как раз высунулся из верхнего люка вездехода.
— Ох… Простите, Сергей Сергеич! Клянусь Юпитером, я не злоумышлял против вас.
Читать дальше