Евгений Войскунский - Субстанция нигра

— Насколько я знаю — нет.

— Так же, как и наши… гм… видения, — задумчиво сказал Новиков. — Йог здесь один — Большой Центр. Не сомневаюсь, что это его штучки. Хотел бы я знать, что у него на уме…

Новиков ожесточенно кромсал черное мясо и нанизывал куски на стержни антенного набора. Резницкий уносил стержни к костру и укладывал на камни, над жаркими углями.

Когда-то в детстве Новиков был со школьной экскурсией на пище-комбинате. В памяти сохранилось немногое — белизна панелей, за которыми неслышно работали автоматические линии, легкий пряный запах эссенций, да еще веселые радуги в окошечках: это рецепторы непрерывно сообщали цветными сигналами показатели вкуса, питательности и полноты экстракции.

И вот — дымный первобытный костер, грубый запах жареного мяса, от которого уже мутит… Как там сказала Таня? Прометей? Ну да, конечно, — Прометей дал людям огонь, научил ремеслам и, кажется, земледелию. Ах, прекрасные земные легенды о добрых любителях педагогики, о мудрых пришельцах из космоса…

Пришельцы из космоса! Новиков невольно усмехнулся. Мы на Земле искали их следы, мы ожидали их, а когда сами вышли в космос, так надеялись встретить равную или высшую культуру. И вот — вдруг сами оказались в роли пришельцев. Что ж, попробуем сыграть роль до конца. Только — хватит ли Мудрости? Сумеем ли, подобно Прометею, передать этому первобытному стаду факел знания — пусть самого первоначального? Сумеем ли побороть голод и ненависть? Подтолкнуть медлительную телегу прогресса?..

Так думал Новиков, нанизывая мясо кусок за куском на стержни.

Между тем, запах жареного мяса привлек аборигенов. Они стягивались к костру, беспокойно крутили головами, принюхивались.

— Сотни две «бифштексов» зажарили, — сказал Новиков. — Может, начнем кормление?

— Как бы это лучше сделать, — откликнулся Резницкий. — Если просто разбросать мясо по траве, — боюсь, начнется свалка. Придется каждому давать кусок в руки.

— Придумали! — раздраженно сказал Новиков. — Может, еще прикажете в рот им класть?

— Мне не нравится ваш тон, Алеша.

— Мне тоже многое не нравится, но я…

— Товарищи, ну что вы? — вмешалась Таня. — Нашли время препираться. Конечно, давать в руки нельзя. Смотрите, сколько их собралось. И вон еще идут. Кажется, все стадо в сборе.

— Включите счетчик унилока, — сказал Резницкий.

— Я включила. Давайте зажарим столько, чтобы хватило каждому, даже немного больше, а потом отойдем в сторонку. Не станут же они выхватывать друг у друга, если мяса более чем достаточно. Фу! — Таня помахала рукой перед носом. — Уже дышать нечем.

— Ну хорошо, — неохотно согласился Резницкий. — Уточните сколько «бифштексов» еще надо зажарить.

Но все получилось иначе.

Разведчики рассчитывали на то, что аборигены их боятся й не сунутся к костру, пока, они не уйдут. Но голод оказался сильнее страха. Вначале один-два, а затем уже и десяток аборигенов медленно двинулись к костру, и вот уже стало сжиматься серое кольцо…

Сейчас бросятся всей оравой, дикие, жадные, затопчут ножищами…

Надо выбираться. Но как?..

Новиков потянул из-за пояса трубку плазмострела.

— Только не это! — Резницкий схватил его за руку.

Кольцо угрожающе сжималось. Оставались считанные метры, считанные шаги…

Новиков выхватил из костра горящую головню.

— Таня, Сергей Сергеич, возьмите тоже! Пошли вместе! Не отставать!

Они двинулись тесной группкой, выставив вперед дымные факелы. Аборигены шарахнулись — обжигает, жарко! — в кольце образовался проход.

— Быстро, не отставать! — Новиков устремился в проход, размахивая головней. — А ну, дорогу, — заорал он на аборигенов.

Выбрались.

Кольцо за ними снова сомкнулось. Визг, верещание, кваканье… Взлетели, рассыпая искры, горящие ветки… Задние напирали на передних, топтали упавших, вырывали куски мяса у тех, кто успел до них дотянуться… Мелькнуло поднятое для удара копье Вожака…

Уже не визг, а пронзительный вой стоял над толпой дерущихся, торопливо жрущих, осатаневших аборигенов.

Новиков . Не расстраивайся. Так бывает: практика не всегда сходится с теорией.

Таня . Не надо утешать.

Новиков . Надо как-то обуздать Вожака. Он уложил шестерых — почти столько же, сколько растоптано. Мы тут наведем порядок. Только не плачь.

Таня . Да с чего ты взял?

Новиков . Завтра иду с утра в Большой Центр. Попытаюсь разобраться в его странной логике. Ведь он был создан для защиты племени — что же заставило его изменить собственной основной программе?