Игорь Горячев - Полдень 23 век. Возвращение Тойво

— Ну, что же, Максим. Будем прощаться, — улыбается Аико. — Встретимся в Новом Мире.

Я смотрю на Аико. Любовь, любовь переполняет меня. «Кто сказал, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!», — воскликнул два века назад один Мастер. Как он был прав! Вся Вселенная улыбается мне в ее улыбке, далекие галактики мерцают в ее взоре, звезды искрами сверкают на крыльях ее ресниц, судьбы миров в одном движении ее ладони. Я теперь знаю, кто Она. Мне открылась ее Тайна. Сама Живая Душа Вселенной снизошла в наш мир и воплотилась в ней, чтобы помочь человечеству войти в Новый Мир. Не верьте тем, кто скажет вам, друзья мои, что Вселенная это бездушный механизм и что всем в ней управляет слепой случай. О нет, не случай, но великая Творческая Сознательная Сила сотворила этот мир. Вам нужны доказательства? Вот Она стоит передо мной, такая живая, такая любящая и такая прекрасная.

Я осторожно беру ее руки в свои.

— Аико… — у меня перехватывает дыхание, и нет слов, чтобы выразить то, что я чувствую. Аико обнимает меня, и долго стоит так, прижавшись к моей груди, и я чувствую, как в меня словно бы вливается ее живительная энергия и растет чувство уверенности в том, что все будет хорошо, что все для нас скоро изменится навсегда, что начинается совсем Новая, Неведомая и Чудесная Жизнь. И тут вдруг я ясно ощутил, что миллиарды лет эволюции и тысячелетняя драма человеческой истории и человеческих страданий нужны были только вот для этого мига, чтобы стоять мне вот так вот, обнимая Аико, на этом крутом вираже Эволюции, перед нашим последним головокружительным прыжком в Новый Мир.

Утро в лагере Следопытов «Хиус» на планете Кала-и-Муг начиналось с подъема флага. Белое полотнище со стилизованным изображением семигранной гайки взвивалось в розовое небо, трепеща на прохладном ветру. Следопыты, построенные в каре, с удовольствием салютовали своему знамени. Руководитель лагеря, профессор астроархеологии Киотского университета Исидзиро Морохаси тут же у флагштока собирал на летучку руководителей групп. Масштаб раскопок не умещался в воображении. Рабочих рук не хватало, хотя от добровольцев не было отбоя. Но за добровольцами нужен глаз да глаз. Простой энтузиаст-грунтокоп мог такого натворить, что потом специалистам за год не разобраться. Поэтому профессор Морохаси приставлял к новичкам самых ответственных работников.

— Петр Врадимирович! — обратился он к старейшему астроархеологу группы, которая раскапывала огромное, многоуровневое, уходящее в глубь планеты сооружение неизвестного назначения в северной субполярной области. — Принимайте новичка. Ваш земряк Арександр Дымок.

Вересаев пожал крепкую ладонь темноволосого мужчины с чеканным индейским профилем.

— Добро пожаловать в Крепость Магов, Александр! — сказал он.

— Крепость Магов? — удивился новичок.

— Так переводится с таджикского название планеты, — пояснил Следопыт. — И мы предпочитаем это название официальному. — Он оглянулся на профессора, который уже не обращал на них внимания. — Кроме того, нашему сэнсэю не нравится, когда сию археологическую сокровищницу именуют парадоксальной планетой Морохаси, он считает это чрезвычайно нескромным.

— Понимаю, — отозвался Дымок.

— Космонавт? Глубоководник? Прогрессор? — быстро спросил Вересаев.

— Прогрессор… бывший.

— Ну что ж, — проговорил астроархеолог, — думаю, мы поладим. Ступайте завтракать — и ко мне на инструктаж.

Через полчаса они стояли на бруствере грандиозного раскопа. Курган вынутого грунта возвышался в добром километре. От раскопа к нему вела канатная дорога с подвесными вагонетками. Вагонетки двигались непрерыно: туда с вынутым, тщательно просеянным грунтом, обратно — с порожними. В раскопе громоздились леса, облепленные археологами, словно муравьями.

— Что вы здесь, собственно, копаете? — поинтересовался новичок.

— Не знаю, — отозвался Вересаев.

— Как так?

— Видите ли, большая часть того, что нам известно о цивилизации оборотней, или кицунэ, как называет их наш профессор, носит отрицательный характер. Нам известно, что кицунэ не прогрессировали, подобно нам, безудержно и во все стороны сразу, но и не тормозили прогресс, пробираясь на ощупь от одного открытия к другому, как тагоряне; не слились с природой, как это произошло с леонидянами, но и не затерялись в Большом Космосе в отличие от Странников. А вот по какому пути они пошли — нам неведомо. Разумеется, мы придумали ворох гипотез. Почитайте Макса Хорса. В своей монографии «Оборотни Кала-и-Муг: вопросов больше, чем ответов» он скрупулезно анализирует каждую.