Римма Казакова - Ремонт мозгов

Он схватил Дарка за руку и потащил за собой, объясняя на ходу:

— Через небольшие промежутки в домах есть ниши с дверьми, ведущими наружу. Эти двери — для Инспекторов и Операторов. Они живут вне стен города. Ни одному жителю невдомек, что свобода рядом… Ну, шагай, Дарк! Смело! И всего тебе доброго!..

Дарк даже не успел поблагодарить доктора Свена, не успел спросить, что будет с Алси, точно ли встретит его кто-то «на той стороне», как выразился доктор.

Он шагнул в открывшуюся дверь и остановился, ошеломленный.

Была ночь, благостная после бессмысленно слепящего дня. Дарк вздохнул полной грудью. Его голова закружилась. Он не знал, а точнее — забыл, как потрясающе пахнет трава!

…Чьи-то крепкие руки схватили Дарка. И он потерял сознание. Иногда оно возвращалось, и тогда он смутно различал склоненные над ним фигуры, слышал разговор, который почти не имел для Дарка никакого смысла.

— Значит, новый комплект напрочь не подходит?

— Ну да. Он возвращает все к исходным, и пробиться потом вообще невозможно. Сейчас надо полностью стереть то лучевое напыление и вернуться к принятому варианту. Наэкспериментировали, черт возьми! Но как резко он рванул на выход, а?..

— Слушай, а тебе их не жалко?

— Кого этих!..

— Неужели у них нет никакой надежды?

Пауза. Короткий, смутно знакомый Дарку смешок.

— Если у них будет надежда, надежды не будет у нас…

Дарк очнулся в собственной постели. Жена будила его на работу.

— Дарк, Дарк, вставай скорей! Успеем хотя бы одну партию в парсбол сгонять!

Экран-стена уже светилась, парсы беспорядочно мотались вверх, вниз, по диагонали. Всасывая серебристый кулл, Дарк одновременно с удовольствием нажимал на клавиши игры. Он вообще был очень доволен. Почему, он не знал. Но доволен. Парсбол — чудесная игра, легкая, веселая. Кулл — чудная еда, легкая, вкусная, самая лучшая. Алси — чудная жена, легкая, простая, заботливая. На улице, по дороге из кричарни, когда кончится трудовой день, он прихватит ей ледяной кулл. И будет уже совсем доволен своей легкой, чудесной, самой лучшей жизнью. Доволен совсем. Совсем. Доволен. Совсем.

«А странно, — вдруг подумал Дарк, — чего это я так доволен?» И внезапно в бедной его голове что-то рвануло, взорвалось, и он вспомнил сразу все: и как по-настоящему называется ледяной кулл, и Алси, молодую, смешливую, с невесомыми светлыми волосами и голубыми глазами, и дверь в нише здания, и запах травы. «Так, значит, у них, у этих приятелей Свена, не сработало после той «замены»? Мозги, что называется, встали на место и ничего уже не в состоянии было их затуманить?..»

Дарк вышел, почти выбежал из дома и пошел вдоль раздающих и принимающих мусор желобов — искать первую же дверь «на ту сторону». В никуда. Ведь он не знал о той стороне уже ничего. Доктор Свен обманул его, завершая эксперимент с «заменой». И Дарк не знал, что происходит на белом свете. Есть ли сам белый свет? Сколько длится это безобразие с городом-тюрьмой или городами-тюрьмами? Сколько людей впутано в беду? Он не знал ничего о том, что теперь за дверью, ведущей из города в его покинутый мир. Знал только, какая там ночь и как пахнет трава. Остро, мучительно, прекрасно. Есть ли там такие же, как он, прозревшие и спасшиеся жертвы? И есть ли другие, нормальные люди? Известно ли им о том, что происходит за окнами их уютных домов, за стеклами их автомобилей?

Дарк ничего не знал, но у него появился шанс. И он пошел через свободно открывшуюся дверь — прочь от ничего не подозревающих высокоученых надсмотрщиков, навстречу запаху травы и надежды.

Журнал «Работница», № 9 за 1993 год