Дашук Алена - Трудная пациентка

'Вселись, Господи, в его руки!' – услышал за спиной чей-то торопливый шёпот Рушан и вслед за Бердиным вошёл в операционную.

Распластанное на столе тело женщины пугало своей незащищённостью. В голове Рахматова навязчиво билась мысль – не может не чувствовать человек, как вгрызается в его череп трепан. Казалось, лишённый воли, обездвиженный пациент просто не имеет сил завыть, сорваться с места, умчаться от утолщённого на конце фриза и костных кусачек. Рушан отвернулся. Хорошо, что лицо спящей отгорожено ширмой. Череп выглядел обезличенным, как что-то неодушевлённое и бесчувственное. И всё же Рахматов поймал себя на том, что руки у него мелко дрожат.

– Зрелище не для всех. – Глаза Бердина насмешливо сузились. – Ваша помощь потребуется позже. Можете проветриться.

– Спасибо. – Рахматов на ватных ногах отошёл к окну. Злиться на ехидство хирурга сил сейчас не было. Он с содроганием слушал звон инструментов и заглушённые масками голоса. 'Надо бы доработать прибор, чтобы не приходилось ковырять черепушку… как там они это называют… обширный базальный доступ? Бр-р-р! А ведь есть, наверно, такая вероятность'. Рахматов задумался.

– Рушан Галлибулаевич, ваш выход! – раздался в операционной сочный бас Бердина.

Рушан обернулся.

– Да, я готов.

Микроскоп-модулятор вывел масштабированное операционное поле в трёхмерную плоскость. Сосуды и капилляры толщиной с конский волос образовали на серовато-жёлтой поверхности причудливый узор. Жало торсионного генератора скользило вдоль изуродованных сосудов, заключая их в невидимую для глаза оболочку. Бердин напоминал теперь Рахматову высокоточный механизм. Даже дыхание и биение сердца хирурга, казалось, подчинено движению тончайшего волокна. Лишь изредка он поднимал голову, чтобы операционная сестра промокнула усеянный каплями пота лоб, и делал пару глубоких вдохов. Рушан отслеживал и регулировал бегущие по дисплею генератора показатели. Он уже успокоился и сосредоточился на своей работе. Едва кончик микроскопического жала приближался к наросту на сосуде, Рахматов усиливал излучение в чётком соответствии с таблицами. Монитор пестрел цифрами, глаза слезились, спину и шею ломило от напряжения. Стоит поработать и над тем, чтобы мощность излучения корректировалась автоматически.

Сегодня Руслану перевели из реанимационного блока в палату. Почему-то, идя по нескончаемым коридорам, Рахматов волновался, словно сейчас ему придётся сдавать ещё один трудный экзамен. Бердин перехватил его беспокойный взгляд и всё понял.

– Не переживайте, коллега, – ободряюще пробасил он. – Я не случайно выбрал именно Руслану. Когда вы с ней познакомитесь, убедитесь – по её вине наш эксперимент не пострадает. Главное, объясните попроще, что к чему, а уж она сделает всё возможное.

– Постараюсь. Просто мне не по себе от мысли, что сейчас я познакомлюсь с живым человеком, чей открытый мозг видел накануне, – признался Рушан.

Леонид Сергеевич громко расхохотался и похлопал Рахматова по плечу. После совместной работы над генератором Бердин к нему благоволил и уважительно величал 'коллегой'.

– О той операции вам ничто не напомнит. Регенерационная камера делает своё дело – никаких рубцов, бинтов и воспалений.

Доктор толкнул дверь, они вошли в палату.

– Чудесное сегодня утро! – заполнил тесную комнатушку бас Ильи Муромца. – Как чувствует себя наша спящая красавица?

– Здравствуйте, Леонид Сергеевич. – Лежащая на высокой кровати женщина повела на вошедших заспанными глазами. – На удивление хорошо. Новая обезболка?

– Никакой обезболки! – Бердин пожал покоящееся поверх одеяла тонкое запястье. – Капаем, чтобы предотвратить послеоперационный отёк. Так что, видите, какие у нас подвижки. А будет ещё лучше. Кстати, разрешите вам представить моего коллегу господина Рахматова. Он поведает о той работе, которую вы должны будете проделать, чтобы окончательно придушить ваше чудовище.

– Работе? – переспросила Руслана и с сомнением глянула на переминающегося с ноги на ногу незнакомца. – Можно угадаю? Вы физиотерапевт?

– Скорее, просто физио, – хмыкнул Рушан. Непринуждённость беседы ему нравилась. – Группа учёных под моим руководством создала тот самый прибор, при помощи которого была проведена операция.

– Торсионный генератор, – аккуратно, как прилежная школьница, выговорила Руслана. – Мне Леонид Сергеевич рассказывал.

– Не приписывайте мне чужих побед! – хохотнул Бердин. – Я рассказывал вам о нём на уровне 'этакая штуковина, а на ней кнопочки, кнопочки'. Рушан Галлибулаевич сумеет сказать гораздо больше. Это очень важная информация, Руслана. – Голос Леонида Сергеевича стал просительным, почти умоляющим. – Пожалуйста, постарайтесь вникнуть. От того, насколько вы примите к сведению сказанное зависит… Всё зависит, словом!