Дашук Алена: Голуби Теслы

Профессор Трамп повертел в руках чуть тронутую желтизной страницу. По ней бежали прожилки туго натянутых строк. "На осенний лист похоже" – подумал профессор. Подобно усердным дворникам по осени, хозяева отелей сгребают такие в солидные охапки. Деловито шуршат ими, решают – сжечь сразу или позволить какое-то время мирно разлагаться, превращаясь в доходный перегной. Трамп усмехнулся – что за нелепая параллель. Вероятно, просто сизая сыворотка нью-йоркского января настоятельно требует разбавить себя каплей чего-то пряного и яркого. Почему бы и не воспоминанием о палой листве?

Осень Джон Трамп любил. Осень пахнет безвременьем и покоем, но при том тревожит смутной надеждой. Кроны уходят с такой величавой невозмутимостью, что сомнений не остаётся – они вернутся. Не пройдёт и полгода, листья снова угнездятся на своих кем-то навсегда определённых им местах. Зазеленеют, зашушукаются, рассказывая друг другу, что видели там, за чертой. Их смерть сезонная – нагрянет и отступит. В детстве ничто так не убеждало Джона в бессмертии, как почки, набухающие в апреле на старом каштане, что рос напротив дома. Раскидистый исполин без глупого драматизма умирал в октябре, а весной, как ни в чём не бывало, воскресал. Джон готов был поклясться – листья на нём появляются те самые, что были сожжены равнодушными дворниками несколько месяцев назад.

Профессора осенило – вот почему он призвал на помощь воспоминания о никогда не умирающих листьях! Две недели как Джон Трамп был вынужден соприкасаться со смертью: письма, рукописи, записки, чертежи, сделанные рукой того, кого уже нет. Будучи учёным, Трамп понимал, смерть – явление естественное, однако длительное соседство с ней даже у убеждённого материалиста вызовет желание немного помечтать о бессмертии. Включается обычный защитный механизм – никакой лирики.

– Мистер Трамп, – бряцающий тревогой голос управляющего отелем "Губернатор Клинтон" заставил Джона вздрогнуть – может быть, всё же стоит вывезти сейф? Наш жилец, конечно, был… с определёнными странностями, свойственными его возрасту, мог преувеличить, но мы не вправе рисковать жизнями постояльцев.

О несносном клиенте служащие отеля помнили до сих пор, хоть и избавились от него несколько лет назад. В основном, посмеивались, читая в газетах измышления чудака о носящихся в космосе со сверхсветовой резвостью частицах, и мгновенном перемещении предметов ни то в пространстве, ни то во времени. Правда, забавно стало уже потом, когда жилец съехал. Пока же старик проживал на их территории, персоналу было не до смеха. Чудачества этого господина озадачили бы кого угодно. Жилец наотрез отказывался есть что-либо, кроме салатных листьев, лука-порея, хлеба и подогретого молока. Требовал сервировать стол заново, если на скатерть усаживалась безобидная муха. Побаивался персиков. Цепенел при одной мысли о микробах, по этой причине запрещал прислуге приближаться к себе на расстояние ближе двух метров. Из тех же соображений выбрасывал единожды надетые воротнички и перчатки, хоть в средствах был, мягко говоря, стеснён. При всей своей нездоровой брезгливости терроризировал весь отель неуёмной страстью к голубям. Полчища этих "летающих крыс" кружили у его окон, ожидая пиршества. Мало того, что ежедневно в строго определённое время постоялец отправлялся куда-то, набив карманы пакетиками с птичьим кормом, так он устроил голубиную столовую прямо на окнах номера! Навешал на рамы хитроумные (наверняка им самим изобретённые) кормушки и регулярно обновлял в них запас провианта и воды. Как-то вечером в грозу старика сбило такси. Он слёг, но и в эти дни не забывал позаботиться о прожорливых пернатых. По его распоряжению штат нанятых специально для этой цели мальчишек отправлялся к Публичной библиотеке. Там они рассыпали пшено и прочий съестной мусор. Более того, теперь голуби вселились и в его номер. Комната заросла джунглями из металлических и деревянных прутьев, покрылась паутинами прочных сеток. В этой рукотворной чаще царили упитанные птицы. Одни поправляли здоровье, если были изувечены кошкой или человеком, другие просто вели праздный образ жизни. Для одного из пострадавших беспокойный постоялец соорудил замысловатый аппарат стоимостью две тысячи долларов, дабы зафиксировать сломанные крыло и лапку. Бесплатные птичьи кости, благополучно срослись, зато счёт за проживание остался неоплаченным. Такая беспечность довела хозяина отеля до белого каления. Ко всему немощный уже в те дни старик обзавёлся помощником… Был он старику беззаветно предан, а уж в голубях и вовсе души не чаял. На пару они принялись ублажать пташек с удвоенным рвением. Жильцы сатанели, находя на своих окнах безобразные следы пребывания невоспитанных птиц. Кроме того, шум и, простите уж, непристойный запах. Но любитель пернатых впадал в неистовство, стоило намекнуть, что голубям самое место на помойке, а уж никак не в пределах приличного отеля.