Александр Лоскутов - Времена Хаоса

– Если бы это было просто, я не просила бы тебя о помощи. Так когда у меня пополнятся запасы?

– Ты уходишь от ответа.

Олдама вздохнула и потеребила свои седые космы.

– Хорошо, если ты так хочешь это знать, то он весьма плох. Потерял много крови. У него явно сотрясение мозга, а раны весьма глубоки и опасны. – Знахарка недовольно фыркнула. – Он требует, чтобы я поставила его на ноги за три дня.

– Это возможно?

Старая женщина медленно покачала головой.

– А… – Авенир сглотнул застрявший в горле ком. – А когда?

– Я бы сказала: около двух недель. Потом он будет достаточно силен, чтобы добраться до Дитнолла.

– Остается только надеяться, что его враги не придут сюда за это время, – печально прошептал Авенир.

Знахарка молча склонила голову.

Враги раненого Довмонта пришли не через две недели. Они объявились уже на следующий день. Вместе с рассветом покой пыльной деревенской улочки нарушил грохот копыт. По дороге скакали около двух десятков всадников. Они сразу же повернули к старому домику Олдамы и неспешно окружили дом.

Пока удивленный Авенир непонимающе пялился на странных пришельцев, а старая знахарка с трудом поднималась на ноги, раненый уже успел приподняться на локте и бросить быстрый взгляд за окно.

Довмонт тихо застонал и обессилено повалился на свое старое одеяло. Впервые за два дня молодой охотник заметил на лице воина признаки самого настоящего страха.

– Проклятье. – Лицо Довмонта побелело, а пальцы, мертвой хваткой стиснувшие заплечный мешок, мелко дрожали. – Отряд Гедимина. И сам он здесь же. Мне конец.

Дверь содрогнулась под грохотом беспорядочных ударов. Олдама быстро взглянула на своего пациента и, облизнув губы, медленно двинулась к окну.

– Что это тут за спешка? – Знахарка высунулась в окно и внимательно окинула взглядом всех новоприбывших.

– Открывай, старая карга, – небрежно бросил один из всадников. – У тебя есть кое-что принадлежащее нам.

– Нет у меня ничего вашего. Я тебя впервые вижу.

– Открывай! – С неприкрытой угрозой в голосе повторил всадник. – Иначе хуже будет.

– Х-хорошо. Иду-иду.

Олдама закрыла окно и беспомощно взглянула на Авенира. Тот молча пожал плечами.

– Парень. – Вдруг обратился к охотнику Довмонт. – Возьми это. – Раненый воин протянул ему свой мешок, который до этого не выпускал из виду ни на минуту. – Помни, ты поклялся. Ключ должен попасть к Вонифату. Бери мешок, вылезай на чердак и прячься. При первой же возможности беги. Эти ребята разговаривать не будут, и если ты им попадешься…

– А ты? – Вырвалось у Авенира. – А как же ты?

– А что я? – Довмонт судорожно сглотнул, высвободил руку и, подхватив с пола свой кинжал, спрятал его под одеялом. – Я проиграл свою партию, но дело должно быть сделано. А теперь иди. Да хранит тебя Отец Сущего. Я попытаюсь их немного задержать.

– Эй, карга, ты там заснула что ли? – За дверью яростно ругались непрошеные гости.

– Беги, парень. Не попадайся к ним в руки. – Раненый воин повернулся к знахарке. – Открывай, пока они не сломали дверь.

Олдама на негнущихся ногах двинулась к двери, а Авенир, прижимая к груди мешок, ради которого жертвовал собой Довмонт, стрелой вылетел на чердак, втащил за собой лестницу и прикрыл люк.

Дверь распахнулась, и в домик сразу же ворвалось семеро широкоплечих громил в кожаных доспехах с короткими мечами в руках. Авенир осторожно прильнул к небольшой щелочке и внимательно рассматривал происходящие внизу события.

При виде раненого Довмонта бандиты заулыбались, а один из них громко крикнул:

– Хозяин, он здесь.

В комнату вошел еще один человек. Он разительно отличался от ворвавшихся в дом громил и по сравнению с ними выглядел как сухая былинка, которую ничего не стоит переломить. Но как ни странно все остальные вздрогнули при его появлении и посторонились. Человек был похож на тощую общипанную ворону и беспрерывно теребил край черного балахона, в который был одет. На груди у него на тоненькой золотой цепочке висел какой-то амулет в виде двух скрещенных молний.

– Так-так. – Человек в балахоне криво улыбнулся. – Наш благородный капитан собственной персоной. Недалеко же ты ушел.

– Убирайся отсюда, Гедимин. Я тебе ничего не скажу… – Довмонт судорожно закашлялся.

Человек в балахоне, потирая руки, терпеливо подождал, когда мучительный кашель прекратит сотрясать тело раненого воина.

– Отдай Ключ, капитан. И мы сразу же уйдем отсюда.