Деймон Найт: Сумерки людей

— Господи! Господи Всемогущий! — вырвалось у оторопевшего Брайтфеллера.

Солнце только-только перевалило через зенит и ослепительной рамкой очерчивало предусмотрительно опущенные темные шторы. Если не считать этих сияющих рамок да редких отблесков от всевозможных аппаратов и приборов и прочих металлических достижений технического прогресса, — вся комната утопала в душном сумраке. От мучительно душной атмосферы поморщилась бы любая уборщица — плюнула бы на истертый линолеум и отправилась восвояси. Ибо в помещении этом царил решительный бардак. На лабораторном столе, будто павшие в неравной битве воины, беспорядочными грудами валялись тестеры, паяльники, напильники и прочие продукты электронной промышленности. На полу, среди скомканных бумажных листов, скопищ пыли, обрывков изоленты и разнокалиберных проводков, почетное место занимала растрепанная книжка, явно брошенная кем-то вслед за проклятиями в адрес ее автора. В дальнем углу комнаты, как раз под книжной полкой, высился целый Колизей увесистых папок и скоросшивателей, не снесших тесноты полки и разболтанности хозяина комнаты. Из-под этого Колизея торчали длинные ноги и часть туловища любителя хлеба, зрелищ и прочих житейских радостей.

Но вот свалка картонной макулатуры пришла в движение и стала рассыпаться грудой могильных плит. Вот вынырнула пыльная, как солдатский сапог, голова. Следом выползла трясущаяся рука и принялась бережно ощупывать главную часть тела. Раздался мучительный стон.

Наконец мистер Гилберт Уолл, старший научный сотрудник фирмы «Вестерн-Электроникс», с болью в душе расправил измученные члены и диким взглядом принялся озирать поле брани. Сам Уолл представлял собой еще более прискорбное зрелище. Давно не мытая взлохмаченная шевелюра. Опухший лик, припорошенный пылью. Вокруг правого глаза наливается роскошный желтовато-синий фонарь. Уолл еще раз осторожно ощупал помятую физиономию и снова тягостно застонал.

— Вот придурок… — хрипло пробормотал бедняга.

А потом вдруг резко выпрямился, когда вокруг него, будто целая стая воронов, захлопали черными крыльями дурные предчувствия.

— Овинг! — мучительно выкрикнул Уолл. — Овинг, ты тут?

В ответ — кладбищенская тишина. С трудом разлепляя глаза, он обернулся к окну и с ужасом заметил рамочку солнечного света вокруг темных, как чужая душа, штор. Быстрый и болезненный взгляд на часы.

— Четверть второго, — в голос провыл Уолл и продолжил оглядывать окрестности. Наконец ;кое-как поднялся и нога за ногу доплелся до лабораторного стола. Ухватился за край спасительной столешницы и стал что-то искать. Не нашел. Тогда уже в который раз несчастный с еще более безумным видом стал озираться по сторонам.

Наконец Уолл здоровым глазом разглядел висящий у двери телефон. Не сводя упорного взгляда с желанного аппарата, с грехом пополам доковылял до трубки. Снял ее, дождался гудка и набрал нолик.

— Девушка, — голос его дрожал и срывался, — девушка, дайте, пожалуйста, Лос-Анджелес. — И назвал номер. — Натан Макдональд… Н-натан… буква «Н» — как в слове «нужник», Да, и поскорее. В темпе. Дело оч-чень срочное.

— Извините, но все линии связи с Лос-Анджелесом заняты, — пропищала чертова кукла. — Вы подождете или вам перезвонить?

Уолл сглотнул комок.

— Девушка, с вами говорит мистер Рой М. Джексон из Федерального бюро расследований. Речь идет о деле государственной важности. Так что поторопитесь.

Недолгое замешательство.

— Простите, сэр, могу я узнать ваш личный номер? Уолл снова выругался — но уже про себя.

— Поймите, девушка, я только-только получил это задание. Так что личного номера мне еще не присвоили. Поверьте на слово. Соединяйте. И поскорее. Я должен туда дозвониться!

— Простите, сэр, но я не могу прервать разговор на линии, если у вас нет личного номера.

— Безобразие. Свяжите меня со старшей. Вскоре в трубке послышался другой голос:

— Добрый день, сэр. Мисс Тимминс у телефона. Чем могу помочь?

Уолл еще раз как можно искреннее и убедительнее повторил свою легенду.

— Секундочку, сэр. Сейчас диспетчер соединит вас с кабинетом шефа полиции Клируотера.

— На черта мне полиция? Мне нужен Лос-Анджелес! — прогремел Уолл.

— Прошу прощения, сэр, но это все, что я могу для вас сделать. Если шеф Ундервуд за вас поручится, или если вы явитесь на телефонную станцию с удостоверением…

— Ладно. Давайте шефа, — буркнул Уолл. «Ундервуд, — мучительно припоминал он. — Ундервуд… Что-то чертовски знакомое».